Алматинские правозащитники продемонстрировали коррумпированность судей на беспрецедентном случае мошенничества с недвижимостью.
28 сентября в алматинском офисе Казахстанского Международного бюро по правам человека и соблюдению законности прошла пресс-конференция по теме «Мошенничество с недвижимостью – главная разновидность преступности в Казахстане».
Вскоре выяснилось, что все-таки не главная, но занимает «почетное» второе место вслед за кражами.
Меньше 200 тысяч тенге? Лучше и не пытайся!
Правозащитник Михаил Сметанкин поделился данными мониторинга деятельности правоохранительных органов, которое «Общество молодых профессионалов» проводит ежегодно.
По его словам, у полицейских существует внутреннее правило, которое определяет понятие «незначительности ущерба». Если ущерб превышает сумму в 200 тысяч тенге (около 600 долларов США), дело расследуется, если меньше нее, то уголовное производство, как правило, закрывается.
Обычно для этого используется стандартный набор клише: «закрыто за недостаточностью улик», «закрыто в связи с неустановленностью виновного лица» и т. д.
Мошенничество, совершенное в особо крупных размерах, – это самые трудно доказуемые дела, которые часто длятся годами. При этом даже осужденные преступники, как правило, не возвращают ущерб потерпевшей стороне.
Каждое мошенничество имеет свою тактику отъема, в качестве примера Сметанкин представил мать двоих детей Ирину Чернышеву, которая может вскоре оказаться на улице.
Закон – что дышло…
Трехкомнатная квартира потерпевшей в данный момент находится под арестом и уже выставлялась на торги, а виновником всех своих бед Ирина считает бывшего супруга.
Ирина Чернышева до вступления в брак являлась владелицей двух квартир, продав которые приобрела одну трехкомнатную. При этом она особо подчеркивает: имущество было в ее личной собственности и было приобретено до брака.
Бывший супруг, который даже не был прописан в квартире, по словам Ирины, обманным путем отсудил у нее половину имущества.
В качестве основного аргумента он привел сомнительного, ранее судимого свидетеля, который заявил на суде, что гражданин Черкасов (бывший супруг) якобы продал ему машину ВАЗ-2101, а деньги вложил в приобретение новой квартиры.
Машина такой марки и с такими номерами никогда в собственности Черкасова не находилась, что подтверждается справками из дорожной полиции.
На основании этого свидетельского показания и со слов Черкасова, не подтвержденных ни одним документом, судья вынесла решение в его пользу, вполне удовлетворившись такими «железными аргументами».
Все вышестоящие инстанции оставили решение судьи первой инстанции без изменения.
Без коррупционного следа не обошлось
Юрист Керимбек Сейдвалиев, представляющий интересы Ирины Чернышевой, заявил, что сталкивается с таким случаем впервые в своей практике: «Все собранные обстоятельства и факты по этому делу должны играть в пользу Чернышевой, но решения судов по непонятным причинам выносятся в пользу ее бывшего мужа».
Юрист подчеркнул, что все сделки с имуществом были осуществлены Чернышевой до вступления в брак. А согласно статье 35 Кодекса «О браке и семье», имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, является их личной собственностью.
Михаил Сметанкин усмотрел в действиях судей коррупционный след. По его словам, налицо одностороннее рассмотрение дела в пользу Черкасова.
Все расписки, документы и свидетели, предоставленные Чернышовой, судом во внимание не принимались, а ее бывшему супругу, получается, суд верит просто на слово?
«У меня была машина, говорит Черкасов, и суд охотно верит ему на слово. Получается, каждый может прийти в суд, и его устные аргументы будут расцениваться как доказательства?» – негодует правозащитник.
Его слова подтверждает и Ирина: «Мне бывший муж открыто заявлял при моем адвокате: «Можешь даже не ходить в суды, у меня там все схвачено и все решено».
Туманные перспективы
По словам юриста Сейдвалиева, у этого дела фактически отсутствуют судебные перспективы. Все инстанции пройдены, обращения в прокуратуру результата не дают.
Остается надежда только на общественное мнение, на освещение этих фактов в прессе. Ведь были же прецеденты, когда надзорные органы начинали шевелиться после возникновения общественного резонанса.
Сама Ирина Чернышева никакого просвета уже не видит. «Я столько лет потратила на судебные тяжбы, и все впустую. Наверное, теперь мы с детьми станем бомжами», – сетует она.