Ряд осужденных правозащитников и журналистов Узбекистана попадают под категорию лиц, которых может коснуться объявленная Сенатом амнистия.

Сенат Олий Мажлиса Узбекистана на заседании 12 октября принял постановление об амнистии в связи с 24-летием Конституции, которое будет отмечаться 8 декабря.
По мнению Ц-1, в числе первых необходимо освободить журналистов, которые долгие годы провели в тюрьме по фальшивым обвинениям: Салиджона Абдурахманова, Мухаммада Бекжанова, Дилмурода Саида, Юсуфа Рузимуродова, Гайрата Михлибоева.
Амнистию, приуроченную к 24-й годовщине принятия Конституции страны, в соцсетях авансом называют «золотой»: узбекистанцы надеются, что на свободу выйдут тысячи заключенных, еще большему числу узников уменьшат срок.
В самом ожидаемом документе года пишут, что освободят женщин, несовершеннолетних, пенсионеров, иностранцев, инвалидов I–II группы, а также больных туберкулезом отрытой формы.
Это первая амнистия врио президента Шавката Мирзиёева, и во многом она станет показательной в отношении будущих взаимоотношений с правозащитниками и медиа.
Впрочем, как и в предыдущие годы, в нынешнем тексте об амнистии указаны ограничения в отношении рецидивистов, лиц, нарушающих тюремный режим, и осужденных по «религиозным» и экстремистским статьям. По большому счету, текст постановления практически не отличается от прошлых «освободительных актов».
Правозащитница Мутабар Таджибаева, основатель международной правозащитной организации «Клуб пламенных сердец», опасается, что по амнистии-2016 на свободу не выйдут журналисты, политические и заключенные, осужденные за религиозный экстремизм.
Изучить дела политзаключенных
Таджибаева обратилась к международным организациям по правам человека с просьбой потребовать от Узбекистана проведения полномасштабной амнистии и создания специальной государственной комиссии.
Этот орган должен изучить дела политических и «религиозных» заключенных, жертв политических репрессий и пыток, а также депортированных из страны. После пересмотра и реабилитации «жертвам режима» должна быть выплачена компенсация.
По словам правозащитницы, первым делом должны быть пересмотрены дела по статьям 183 «Мелкое хулиганство» и 194 «Невыполнение законных требований сотрудников милиции», которые выдвигаются политзаключенным перед обвинением в наркоторговле, взяточничестве и членстве в запрещенных организациях.
Особое внимание члены комиссии должны обратить и на случаи продления тюремных сроков, поскольку статья 105 Уголовно-исполнительного кодекса Республики Узбекистан и статья 221 того же кодекса регулярно используются для фабрикации нового уголовного дела против неугодных заключенных.
Правозащитники фиксировали случаи, когда в течение одного дня против «политических» фабрикуют нарушение правил внутреннего режима в колониях. В ход пускаются все средства: пытки в штрафном изоляторе колонии, лишение свиданий с семьей, провокации и показания «послушных» руководству сокамерников и самих представителей администрации колонии.
«Когда смотришь на открытие приемной Мирзиёева, возобновление деятельности пограничных пунктов, кажется, что в Узбекистане что-то меняется. Но если поднимаешь глобальную проблему политзаключенных, то власть ее не замечает и утверждает, что «вина осужденного полностью доказана», – резюмирует Таджибаева.
Убийцы выходят быстрее «политических»
Методология, по которой проводилась амнистия прошлых лет, показывает, что ежегодный «день открытых дверей в тюрьмах» выглядит как попытка разгрузить переполненные тюрьмы, чтобы доставить в камеры новую партию граждан.
Анализ амнистии прошлых лет показывает, что «криминальных» заключенных освобождают куда охотнее, чем «политических».
В 2015-м в Узбекистане также прошла амнистия: из каждой колонии освобождали до 20 осужденных. В прошлом году по амнистии вышел только один журналист – Хайрулло Хамидов, который еще в 2010-м получил шестилетний срок по религиозным мотивам.
Сидят за правду
Ц-1 составил список коллег-журналистов, попавших в тюрьму за то, что честно выполняли свою работу.
1. Салиджон Абдурахманов, журналист Uznews.net в Каракалпакстане. Ему уже исполнилось 66 лет, и он отсидел большую часть из десятилетнего срока.

Правозащитники из Human Rights Watch не раз обращали внимание на фабрикацию его дела, а два года назад журналист заочно получил престижную немецкую премию имени Йоханна-Филиппа Палма «За свободу слова и прессы – 2014».
7 июня 2008-го Абдурахманова арестовали сотрудники автоинспекции, обнаружив во время проверки под днищем машины 114,18 г марихуаны и 5,89 г опиума. Сам Абдурахманов утверждает, что не имеет к этому никакого отношения и ничего не знал о наркотиках.
Накануне ареста журналист написал разоблачительную статью о махинациях местной госавтоинспекции. Показательный факт: изначально Абдурахманову было предъявлено обвинение в незаконном хранении наркотиков, однако, когда следствие установило, что сам он марихуану и опиум не употребляет, обвинение было переквалифицировано на распространение, за что предусмотрено до 20 лет лишения свободы. Абдурахманов тяжело болен – в тюрьме у него развилась язва желудка и двенадцатиперстной кишки.
2. Мухаммад Бекжан, редактор оппозиционной газеты «Эрк». Он считается «мировым рекордсменом» по длительности тюремного заключения среди журналистов. Бекжан осужден в 1999-м, а его 14-летний срок не раз продлевали за мнимые нарушения режима.

3. Дилмурод Саид в 2009-м был приговорен к 12,5 годам лишения свободы. Защитник фермеров и последовательный критик принудительного труда на хлопковых полях был осужден по фальшивым обвинениям во взяточничестве и вымогательстве.
Саида несколько раз этапировали в разные колонии. В массмедиа широкую огласку получило его письмо-завещание. Журналист, у которого давно диагностировали туберкулез, не верит, что выйдет из тюрьмы. Саид просил похоронить его рядом с женой и дочкой, которые погибли в автокатастрофе во время поездки на свидание к главе семейства.
4. Юсуф Рузимуродов, репортер оппозиционной газеты «Эрк» («Воля»). 56-летний журналист должен был выйти на свободу еще в 2014-м, после окончания 15-летнего срока тюремного заключения, но его срок продлили опять-таки из-за несуществующих нарушений режима.
Рузимуродов тоже болеет туберкулезом, но его даже некому навестить: своей семьи не создал, а родители давно умерли. После взрывов в Ташкенте и массовых преследований оппозиции Бекжан и Рузимуродов сбежали в Украину, но были выданы Киевом узбекским властям. Юсуф не раз заявлял о том, что его пытали.
5. Гайрат Михлибоев, корреспондент газеты «Хироят», писал критические статьи, раздражающие власти. В 2002-м он получил 7-летний срок за «посягание на конституционный строй республики и создание запрещенных организаций».
Пять лет Михлибоеву добавили за нарушение режима. Главное правонарушение журналиста – опубликованная в 2000-м статья «Весы справедливости». В материале автор излагает идеи запрещенной религиозно-экстремистской организации «Хизб ут-Тахрир». Также Гайрату вменили сбор материалов для публикации на радио «Озодлик». Над Михлибоевым жестоко издевались в тюрьме: на голову журналиста надевали противогаз и перекрывали воздух.