Центр клеветы и оскорбления в Ташкенте в Диалоге # 3 рассуждает о разногласиях с властью в РУ и отчитывается о спиритическом сеансе с духом покойного Ислама Каримова.
Диалог # 3
Участвуют:
Александр Барковский;
Алексей Улько;
Олег Карпов.
Текст беседы:
Александр Барковский:
Что вы хотите от власти – это всё гуны (веревки). Они находятся в гунах материальных, в гунах власти, они сами же страдают.
Олег Карпов:
Конечно, вон посмотрите на Мирзиёева, он уже даже улыбаться не может. Помните, в детстве, и фильм, и книжка была популярная «Тим Талер и проданный смех». Я, когда Мирзиёева вижу, всегда думаю: «О! Это про него!»
Алексей Улько:
Это, опять же, с чем связано – в обществе есть определенное представление о том, как должен выглядеть начальник. А начальник должен быть строгим.
Олег Карпов:
Он не может улыбаться, у него должна быть дистанция.
Алексей Улько:
Получается, что к власти приходят люди, которые, так или иначе, отвечают этим требованиям. В жесткой форме.
Олег Карпов:
Лучше всех отвечают.
Алексей Улько:
Да, возможно. Опять же, я думаю, что есть разные коды поведения. Каждый человек, сам по себе, который находится при власти, как-то отделяет себя от той психологической личины, которую он надевает на себя, когда находится при исполнении. Это естественно, но вопрос заключается в том, что эта игра между личностью и персоной, она всё-таки, во-первых, затягивает, а во-вторых, по сути, может так получиться, что центр сборки личности переходит в эту вот форму властную. Естественно, отсюда возникают всякого рода проблемы. Но в итоге, как мне кажется, всё это связано с тем, что в обществе существуют определенного рода ожидания, определенного рода коды…
Александр Барковский:
…которые приводят к депрессии.
Алексей Улько:
Приводят к депрессии, приводят к энтузиазму и так далее. Какая-то всё-таки между ними есть связь. В любом случае, когда мы говорим о власти, я думаю, что власть есть отражение общества.
Олег Карпов:
Как ин и янь, по сути.
Алексей Улько:
Да. И тут надо смотреть, какие нравы царят в обществе, почему это происходит. Особенно учитывая, то что для общества, которое в основном не занимается рефлексией, поскольку оно находится на определенного рода информационном коротком поводке. То, естественно, люди в нашем обществе страдают, на мой взгляд, одним большим дефектом. Они никогда не задают вопрос «почему?» Кто-то говорит: давайте смотреть на какие-то вещи с точки зрения – кому это выгодно. Но очень сложно дать ответ здесь и сейчас, всегда эти ответы даются ретроспективно. Когда мы видим какое-то событие, мы говорим, а вот это было выгодно этим, а это было выгодно тем. Тем не менее вопрос «почему?» возвращает нас к нынешней ситуации, и его бы следовало задавать.
***
Олег Карпов:
У Синявского (он же Абрам Терц) была цитата: «У меня с Советской властью расхождения в основном чисто эстетические».
Алексей Улько:
И он был прав.
Олег Карпов:
Да, абсолютно. Вот как наша власть выглядит с эстетической точки зрения.(?) Мы как бы люди, не чуждые искусству, и как эстетически она у нас воспринимается?
Александр Барковский:
Моя власть – это мои привычки, от которых я пытаюсь избавиться и стать свободным. Это вот моя власть. Власть надо мной, это то, что заставляет меня каждый день делать какие-то вещи: смотреть порнографию, курить, дрочить…
Алексей Улько:
Вы курите!? Я не знал!
Александр Барковский:
Я же сразу сказал, я не доктор.
Олег Карпов:
А в тех случаях, когда вы выходите на улицу и первый же милиционер отводит вас в отделение снять отпечатки пальцев, потому что вы выглядите подозрительно? Я бы вас тоже отводил.
Александр Барковский:
Это называется вызовы. Жизнь делает нам каждый день вызовы. Мы их так и должны воспринимать, и должны пройти через них.
Олег Карпов:
Если вызывают в милицию – надо идти.
Александр Барковский:
Это уже учитывая свою внутреннюю силу, сам решаешь – либо идти, либо не идти, послать их, уехать, порвать повестку. Учитывая внутренний потенциал силы, сам принимаешь решение.
Я нахожусь во власти этих вот моментов, это более важно для меня. Ты каждый день встречаешься с этими врагами. А вы говорите о каких-то там милиционерах. Ты проснулся, а у тебя уже… сигареты лежат и всё остальное… о чем я уже говорил.
Алексей Улько:
Мне кажется, эстетика власти – это интересная тема. Потому что здесь существуют какие-то разные уровни. Если представить себе таких персонажей, как Сталин, Ленин, их эстетический образ – он всегда простой. Он труженик, он простой, Сталин ходит в одном кителе. Хотя при сталинизме строились какие-то гигантские помпезные здания, сталинский ампир – по сути кич. И вот у нас такая же ситуация, воспроизводятся очень странные представления о том, как должно выглядеть богатство. Как должна выглядеть «цивилизованная» городская среда. Но при этом внутри всего существует такая подоплека, которая тянется к чему-то советскому. Руководитель, чиновник там, президент не должен выглядеть чрезмерно. Не должен носить золотые кольца, ходить в парчовом пиджаке. Должен быть скромным, суровым.
Олег Карпов:
Но при этом – выезд президента на работу – это же шоу определенное. Оно в какой-то момент вроде бы прекратилось. Казалось бы, Каримов ушел вместе с этим шоу, но сейчас оно вроде бы возобновилось. Буквально пару дней назад вышел и наткнулся на тех же самых милиционеров на тех же самых местах. Ух, ни фига себе дежавю. Не было же этого.
Александр Барковский:
Разве при фараонах, при цезарях этого не было?
Олег Карпов:
Да, естественно, это старая добрая традиция. Хотя Советская власть отчасти поменяла это шоу. Рашидов, например, ходил не так заметно. Не было такого, чтобы весь город закрывался, когда президент едет на работу. Это же эстетика определенная.
Александр Барковский:
Я могу только посочувствовать этим людям.
Олег Карпов:
Мимо чьих окон он ездит… Я тоже сочувствую. Два храма нас не спасают… Ну и зачем? Это кого-то от кого-то спасает. В век высоких технологий, в век полония. Всё равно всё кончается тем, что выпиваешь чашку зеленого чая, с полонием или без.
Александр Барковский:
Это всё же чувство собственной важности.
Олег Карпов:
Конечно.
Алексей Улько:
Мне кажется, оно спроецировано не из личности начальника, оно спроецировано на эту личину. Для создания образа. В данном случае это не столько порок какого-то руководителя …
Александр Барковский:
Они просто попали в описание, им как бы сказали: этот мир такой и такой-то.
Олег Карпов:
И человек автоматически делает всё это, как курит, так и здесь действует.
Отсюда же и все эти распекания министров. Поднимают, как в школе: «А ты такой-то, такой…». И тоже это превращается в шоу. Но, кстати, это новое шоу, до этого у нас такого не было.
Александр Барковский:
Да это всегда было.
Алексей Улько:
Это прям по телевизору было?
Олег Карпов:
Нет, так демонстративно, по телевизору, раньше, при Каримове, такого не было.
Алексей Улько:
И с какой целью это показали?
Олег Карпов:
Ну как сказать: вы только посмотрите, наш президент, он за всё лучшее. Вот сейчас всех тут построит и разнесет. Причем там же часть людей, которым уже подготавливают смену.
Вот, кстати, «банда четырех» у нас же появилась.
Алексей Улько:
Банда четырех!?
Александр Барковский:
Банда четырех!?
Алексей Улько:
А что это, а что это?
Олег Карпов:
Ну, помните же китайскую «банду четырех»?
Вот Хакназаров последний. Они там, оказывается, сговариваются: Азимов, Иноятов, Парпиев и четвертый, чью фамилию я не запомнил, председатель Центробанка. Они где-то собираются в кафе, и уже три раза собирались, и сговариваются против президента. Вот такой вброс информации мне очень понравился. О, классно, Китай близко! После этого сразу становится ясно, кого озвучивает Хакназаров.
Александр Барковский:
Вообще, похоже на название шаурмы-кафе «Банда четырех». Лучшая шаурма в городе!
Олег Карпов:
А вот, опять же, это к эстетике имеет отношение… с Азимовым. Как его поздравили с годом Петуха.
Мирзиёев поздравил его с годом Петуха, и теперь Азимов у нас отвечает за всех кур Узбекистане. Теперь в каждом доме должны быть птицы. У Вас, Саш, есть птицы? Нет – идите к Азимову.
Александр Барковский:
У меня кошка есть.
Олег Карпов:
Вот, нормально, теперь Вам положены куры.
Алексей Улько:
Что значит: положены куры?
Олег Карпов:
Каждая узбекская семья должна выращивать кур, тогда будут яйца, будет всё, и будет счастье.
Алексей Улько:
Должны выращивать кур? Это выплавлять чугун?
Олег Карпов:
Да-да, скоро будет чугун. Это такой язык перформанса.
Александр Барковский:
В этой ситуации реальный пацан должен был ответить: «За петуха ответишь».
Олег Карпов:
Да, вот именно так его опустили.
Алексей Улько:
Мрачно так.
Олег Карпов:
Да, жутковато всё выглядело. Особенно когда это по телевизору показывают. Всех же стали показывать. Раньше у нас был один человек, многие лица мы только-только стали видеть. Иноятов по телевизору появился. Опять же, старая традиция была: как чью-то фамилию стали запоминать – этого человека сразу убирали. Ну это при кровавом режиме было. Тогда я помню, хоким Ташкента Туляганов только запомнил фамилию, раз (это значит – вмиг? Тогда тире надо после слова «раз») и дали ему 20 лет условно. Теперь вышел на свободу с чистой совестью.
***
Алексей Улько:
Я вспомнил, что говорил Кузнецов в нашем фильме «Вечное возвращение» относительно этих символов власти: «Людям эти символы нравятся, хотя им ничего от этого не перепадает».
Олег Карпов:
Это красиво, это эстетика, они получают от этого эстетическое удовольствие, он, по-моему, тогда так и говорит там. Чисто эстетическое удовольствие, когда президент едет, а все стоят в пробке, и понимаешь, что еще полчаса будешь из неё выбираться. Но гордость – вот едет наш!
Александр Барковский:
Настолько гигантское чувство собственной важности, что оно выходит из этого кортежа и распространяется на рядом стоящих. Засасывает в это чувство собственной важности.
Олег Карпов:
Ну, у нас же много такого, хлопок, например. Это же тоже определенная эстетика. Людей же туда отправляют не для того, чтобы они там реально что-то собрали. Можно было бы у них просто забрать эти деньги за хлопок и всё. Но это же нужно шоу…
Александр Барковский:
Национальное достояние.
Олег Карпов:
…чтобы понять, где общество, где народ, и провести эту линию, чтобы никто не путался, тут власть – тут общество.
Александр Барковский:
Поэтому нужно выяснить основные ценности…
***
Отчет по результатам спиритического сеанса
В день рождения президента Ислама Каримова 30 января мы решили вызвать его дух и немного пообщаться.
Итак, что удалось выяснить:
Ну, прежде всего – зеленый чай. Пить не рекомендует. Никому, так как это было последнее, что он помнит из своей жизни.
Мечеть, музей, фонд – сказал хорошо. Еще памятник хочет, чтобы поставили в сквере, зря, что ли, рубил. Непременно рядом с Амир Тимуром, и чтобы тоже на лошади (или, может, на ишаке, тут мы не совсем разобрали).
Еще Андижан просит в Исламабад переименовать, ну, чтобы не сомневаться, что андижанцы его любят.
Да, чуть не забыли, про Мирзиёева.
Сказал, что над улыбкой ему еще надо поработать.
А анекдот про кур и Азимова ему очень понравился.