Узбекистанский адвокат Сергей Майоров в связи с визитом спецдокладчика ООН по правам человека рассказывает, как защитникам не дают работать в стране, а судьи согласовывают приговоры с властью.
С 19 по 25 сентября в Узбекистане находится с визитом спецдокладчик ООН по правам человека Диего Гарсия-Саян для оценки независимости системы правосудия в стране согласно международным стандартам и принципа разделения властей в стране.
Как сообщает представительство ООН в Узбекистане, Гарсия-Саян намерен встретиться с представителями исполнительной и законодательной власти, с судьями, прокурорами и адвокатами, а также с представителями гражданского общества и дипломатического корпуса.
Одним из узбекистанцев, который уже встретился со спецдокладчиком ООН, стал известный в стране адвокат Сергей Майоров, представитель адвокатской фирмы Simay Kom в Ташкенте, чаще всего специализирующийся на резонансных политических делах и процессах.
Встреча состоялась 20 сентября в Ташкенте, и после нее Майоров обнародовал заявление, которое передал Диего Гарсия-Саян о положении, на его взгляд, в системе правосудия Узбекистана.
Адвокат с 26-летним стажем, пришедший в защиту после работы следователем в органах милиции, Майоров привел 10 пунктов невозможности работы независимым и эффективным представителем подозреваемого или подсудимого человека в Узбекистане.
И пять пунктов, доказывающих полную зависимость судебной системы от исполнительной власти, – иными словами, то, что узбекистанские судьи не более, чем лакеи в подчинении у правительства, региональных, городских администраций и силовых органов.
Майоров – об отсутствии независимости адвокатов:
1. В ходе предварительного расследования адвоката очень часто не допускают для свиданий со своим арестованным подзащитным. Жалобы и ходатайства адвокатов по этому поводу просто игнорируются, особенно часто так поступают Служба государственной безопасности и Генеральная прокуратура.
2. Сам процесс свиданий с арестованным, если это происходит в Службе государственной безопасности (СГБ), осуществляется в присутствии сотрудника СГБ, а не наедине с арестованным подзащитным.
3. Спецслужбами ведется тотальное прослушивание телефонных разговоров адвокатов без соблюдения процедуры разрешения на прослушивание.
4. В ходе предварительного расследования практически все ходатайства адвокатов отклоняются или просто игнорируются. Нет законодательства, обязывающего следователей давать ответы по существу; не установлены сроки для ответов на ходатайства и заявления адвокатов. Механизм обжалования действий следователя не работает.
5. Очень часто (это современный тренд органов следствия, особенно СГБ и Генпрокуратуры) силовики объявляют уголовные дела полностью секретными. Данная незаконная форма засекречивания дает основание следователям не предоставлять адвокатам копии документов из уголовного дела как на стадии предварительного следствия, так и на стадии ознакомления с материалами уголовного дела.
В результате следователь отказывается вручить обвиняемому обвинительное заключение, но берет расписку об ознакомлении с обвинительным заключением. Суд не имеет права начинать судебное следствие, если в деле нет доказательства вручения обвинительного заключения подсудимому.
Но суд проводит незаконно процесс без соблюдения этого требования, ссылаясь на то, что дело объявлено секретным.
6. Даже не объявляя дело секретным, следователь, допуская адвоката к участию в деле, незаконно получает от защитника расписку о том, что ему запрещено под угрозой привлечения к уголовной ответственности (ст. 162 УК РУз) распространять сведения, полученные им в ходе расследования. Это делается для того, чтобы всячески ограничить возможности защиты.
После этого адвокат не может обращаться к организациям и физическим лицам как к источникам доказательств, а также в СМИ, в международные правозащитные организации для донесения до мировой и местной общественности информации о беззакониях и нарушениях прав арестованного.
7. На стадии судебного разбирательства по большинству ходатайств суд либо их необоснованно отклоняет, либо заявляет о несвоевременности заявленного ходатайства (в законе такого основания нет).
8. Приговор, если дело объявлено секретным, суд не выдает на руки осужденному. В этом случае выдается выписка из приговора, в которой указаны лишь объем и перечень назначенного наказания. Это прямое нарушение закона, который обязывает суд выдать осужденному текст приговора полностью.
9. Широко распространена практика получения от арестованных «признательных» ложных показаний, а точнее сказать, самооговоров. Это когда следователь сам сочиняет фабулу преступления, печатает ее в виде показаний арестованного, а обвиняемый подписывает протокол.
Как правило, на самооговор арестованного толкают пытки и психологическое давление в виде угрозы расправиться с членами их семей. Угрозы реальны, поэтому многие арестованные соглашаются подписать ложные показания ради своей жизни, а также жизни и здоровья членов семьи.
Как правило, адвокаты знают об этом, но подзащитные запрещают им жаловаться в компетентные органы и информировать общественность о пытках.
10. Даже по вступившим в силу приговорам, которые основаны на показаниях, полученных под пытками, суды и прокуратура, получив соответствующие жалобы адвокатов, отказывают в пересмотре приговоров.
Майоров – об отсутствии независимости судей…
1. Судьи, являясь гражданами РУз, имея высокую степень образованности и осведомленности о допускаемых следствием нарушениях, вынуждены «играть по правилам», сформированным в среде правоохранительных органов. Ради сохранения своей должности судьи открыто поддерживают предъявленные обвинения и соглашаются с позицией обвинителей-прокуроров. Отсутствие независимости прослеживается по всей судебной вертикали: от районных судов до Верховного суда.
2. Судьи, как правило, неофициально до вынесения приговора, сначала согласовывают текст приговора, размер и форму наказания с вышестоящими руководством и спецслужбами. Это мне известно как от других адвокатов, так и от государственных чиновников, имена которых, я, конечно, не буду называть.
3. На стадии рассмотрения жалоб судьи связаны ведомственными интересами. Поэтому не принимают судебные акты, которые идут вразрез с ранее принятыми и согласованными с руководством судебными решениями.
4. Судьи в судебных актах (в том числе в приговоре) полностью повторяют формулировки документов, созданных на предварительном следствии, не перепроверяя утверждения и выводы следователей.
5. Судьи не обращают внимания на грубейшие нарушения уголовного процесса и на фальсификацию доказательств следователями, на которые им указывают адвокаты.
Далее адвокат Майоров приводит примеры, когда арестованные и осужденные граждане Узбекистана были лишены права и на защиту, и на независимый и справедливый суд.
Спецдокладчик ООН Диего Гарсия-Саян в среду, 25 сентября, в 10:15 утра даст пресс-конференцию в Ташкенте в Международном пресс-клубе о ходе визита в Узбекистан.
Обнародование его доклада о положении в судебной системе Узбекистана