Мать умершего в милиции Сурхандарьи предпринимателя Муродилло Омонова хотят признать психически больной, а травля против неё в Сети уже началась.
О том, что Каромат Кадырову, мать погибшего в январе в милиции Джаркурганского района Сурхандарьинской области предпринимателя Муродилло Омонова, хотят объявить сумасшедшей, она узнала от соседей.
По их словам, на прошлой неделе председателя махалли «Дехканабад» в Джаркурганском районе, где она проживает, вызвали в областной центр – Термез.
Там его пригласили в УВД (Управление внутренних дел) Сурхандарьинской области и потребовали написать на Кадырову заявление о том, что та якобы является психически ненормальной.
Но председатель махалли, которого зовут Баходыр, категорически отказался. По словам Кадыровой, он сказал: «Лучше меня увольняйте, но такой бумаги я писать не буду».
Видеовойна на «Ютубе»
А видео, размещенное недавно в «Ютубе», ни мало ни много обвинило Кадырову в том, что она занимается «проституцией и интригами».
Хотя в качестве подтверждения этого показываются всего лишь кадры, где она танцует вместе с родственниками в гостях у своей сестренки. Причем в подобающем виде и одежде.
«Непонятно, как женщину, которая просто танцует, можно объявить проституткой!», – возмущается журналистка из Ташкента Малохат Эшанкулова.
6 марта она разместила в «Ютубе» видеоинтервью с Кадыровой, где та называет заказчиков убийства своего 32-летнего сына Муродилло, умершего во время двухчасового задержания в милиции 20 января этого года.
Это директор центрального рынка Джаркургана Абдулла Рахмонов и нынешний заместитель хокима Сурхандарьинской области Усман Турабов, который в бытность Рахмонова главой администрации Джаркургана приказал снести строения «первой в Сурхандарье женщины-предпринимательницы».
По мнению Эшанкуловой, видео про «проститутку» появилось именно в ответ на это интервью – «это совершенно очевидно».
Подозрительный лаваш
Как утверждает Кадырова, был и факт давления на свидетелей. Видеокамеры после убийства ее сына чудодейственным образом исчезли из здания Джаркурганской милиции, зато остались в небольшой частной фирме, находящейся напротив.
В результате Кадыровой удалось получить видеосъемку от 20 января, где видно, как милиционеры доставляют ее сына в здание Джаркурганского РОВД.
Но, по словам женщины, есть и более важный момент. Видео запечатлело, как через несколько минут после того, как Омонова завели в милицию, рядом остановился асфальтового цвета «кобальт» с «базаркомовскими ребятами».
Те достали какой-то черный пакет, который передали подъехавшему участковому милиционеру с Центрального рынка. А тот занес этот пакет в здание РОВД.
Кадыровой, предъявившей это видео, следователи сказали, что в пакете «был лаваш». А хозяина фирмы затем вызвали в местное СНБ, где ругали за то, что дал видео женщине – мол, она «пишет всякое в Интернете».
Женщина знает, как убили ее сына
Сама же Кадырова считает, что в черном пакете был не лаваш, а деньги – плата за убийство ее сына.
По ее словам, она даже знает, как именно его убили. В этот вечер еще работал паспортный стол, и в здании РОВД было много людей. По словам свидетелей, сначала Омонова били во дворе, а потом четверо милиционеров затащили его в один из кабинетов на втором этаже и продолжили избивать уже там.
В то же время Кадырова не назвала имена свидетелей следствию, потому что опасается очень серьезных для них последствий.
Предприниматель Омонов был убит 20 января. В этот вечер он возвращался со свадьбы и был задержан сотрудниками Джаркурганского РОВД.
Приехавшей через 20 минут матери милиционеры пообещали, что через час его отпустят, но именно в то время, пока она ждала сына возле здания РОВД, тот и погиб.
Сначала милиция сообщила, что Омонов умер от инфаркта, потом озвучила новую версию – повесился в камере на собственной куртке.
Кадырова не верит властям Сурхандарьи, потому что считает заказчиками очень влиятельных людей, и на следующий день в поисках правды вновь собирается в Ташкент.
Женщина добивается встречи с президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым и считает, что местные власти в Сурхандарье хотят ее дискредитировать и не дать переговорить с главой государства.