Президент Узбекистана сегодня совершил свой первый зарубежный визит, но не в Россию и не в Казахстан, а в Туркменистан. Почему? И что прощупывал в Центральной Азии президент России – обсуждает ташкентский Центр клеветы и оскорбления.
Диалог # 7
Участвуют:
Умида Ахмедова
Алексей Улько
Олег Карпов
Алексей Улько:
Предполагалось, что Мирзиёев должен был приехать сначала в Москву – первый визит осуществить. Потом вроде Путин должен был приехать в Ташкент, но потом отменился и визит Мирзиёева в Москву, и поездка Путина сюда. И вот тон здесь такой: «Новый президент Узбекистана всё никак не решится…», куда поедет. Это тон, который себе позволяет lenta.ru, которая, как лакмусовая бумажка, «…не решится нанести первый, а значит, знаковый государственный визит. И выбирает при этом не между Россией и Западом, а между Казахстаном и Россией».
Умида Ахмедова:
А в итоге он поедет в Туркменистан.
Олег Карпов:
Теперь он выбирает между Туркменией и Казахстаном. На днях вроде озвучили, что нет, – сначала ему нужно съездить в Туркмению.
Умида Ахмедова:
Потому что там памятник Каримову откроют. И, кстати, эта наша улица Таракиёт с 1 марта переименована в Махтумкули.
Олег Карпов:
Вот эта, которая Кауфманская?
Умида Ахмедова:
Да.
***
Умида Ахмедова:
Председатель информационно-аналитического центра при МГУ Сергей Рекеда сказал: «Владимир Владимирович Путин был осенью (в Узбекистане), и стороны решили взять паузу».
Олег Карпов:
Не стоит ему приезжать так часто.
Умида Ахмедова:
А Песков сказал, что до конца весны сам Мирзиёев должен будет приехать (в Москву).
Олег Карпов:
Хорошо хоть у него, как у Хрущева, не получилось, который приехал к нам сюда и сказал: «Здравствуйте, товарищи, таджики!»
Умида Ахмедова:
Это достоверная история, наши киношники об этом рассказывали.
Олег Карпов:
Может он (Путин) там тоже что-то напутал. Ехал в одно место – приехал в другое. Так тоже бывает.
Алексей Улько:
Просто интересно, весь этот визит освещается очень странно. Есть такой тон, я бы сказал, упаднический. В частности разговор идет об упадке ЕАЭС: что у них там упал оборот, что оборот участников с остальным миром в несколько раз больше.
Олег Карпов:
А на фоне Батьки, который там постоянно чего-то выкидывает, то там у них уже война, то еще что-то. Поэтому нужно укреплять «подбрюшье».
***
Алексей Улько:
Еще, например, смешной момент. Путин, будучи в Бишкеке, начал говорить о российской базе и вдруг сказал, что эта база возникла по просьбе кыргызстанского руководства в 1999–2000 годах, когда Киргизия столкнулась с атаками террористов. И, естественно, говорится, что следует признать: Путин либо оговорился, либо забыл общеизвестные факты. Что российская база была открыта им же 23 октября 2003 года. Им и президентом Акаевым. Вот такие вот ситуации, где, с одной стороны, идут очень серьезные переговоры, но с другой – такие ляпы …
Олег Карпов:
Это, наверное, не ляпы, я думаю, это специально для прессы. Есть тексты междусобойные, а есть для прессы, для нас. Он же должен разговаривать с нами на понятном нам языке. Это шоу всегда какое-то. А между собой они говорят о чем-то таком, о чем мы никогда не узнаем. Может, когда-то это рассекретят, и тогда мы удивимся: «Ух ты, оказывается, они об этом говорили!» Но это уже все забудут.
Алексей Улько:
Мне кажется, эти внешние моменты симптоматичны. Этот тон, которым они считают возможным говорить с нами.
Олег Карпов:
Причем это повсеместно же. Что пишет официальная пресса обо всех этих визитах? Она ж никогда ничего не пишет. О чем они там, собственно, договорились. Ну, хорошо, что-то там подписали, хоть название документа иногда дают. Подписали такой-то договор о чем-то. Но в большинстве случаев мы же гадаем на кофейной гуще. Мы, конечно, можем погадать…
Умида Ахмедова:
А что Нарышкин приехал? Шеф внешней разведки.
Олег Карпов:
Кому-то Путин – хорошо, а кому-то и Нарышкина достаточно. Вот к туркменам вообще никто не приехал.
Умида Ахмедова:
Может, они негостеприимные?
Алексей Улько:
Или визу могли не дать?
Олег Карпов:
…Тем более что коня подарили киргизы. Видели фото: Путин целуется с конем, так он с детьми обычно.
Умида Ахмедова:
Кстати, о коне. Люди сказали: видите, как животных любит нашего Владимира Владимировича Путина. Оказывается, Путину дарили крокодила, пони и козу. У него там целый зоопарк.
Олег Карпов:
Козу – это кто-то сильно пошутил. Это не Кабаеву имели в виду?
***
Умида Ахмедова:
Все понятно, но почему Имомали он дал орден Александра Невского? Какое отношение президент Таджикистана имеет к…
Олег Карпов:
…Ледовому побоищу?
Умида Ахмедова:
Ледовому побоищу.
Алексей Улько:
Кстати, очень интересная тема. В свое время, когда этот орден в 1943–1944 годах был принят, эти ордена: им награждали за какие-то конкретные подвиги во время войны. За какую-то блестяще проведенную операцию. Орден Александра Невского был связан с какими-то полководческими достижениями.
Олег Карпов:
Тогда всё понятно. Он же недавно почистил там оппозицию. Это же полководческая операция. Достоин, я бы тоже дал ему. Законно.
Умида Ахмедова:
Ну, это же другая страна.
Олег Карпов:
Какая другая страна, оппозиция у нас общая.
Алексей Улько:
Еще интереснейший момент, как на Путина реагирует местная диаспора. Как раз любопытный эпизод был в Кыргызстане. Русские не могут защищать свои интересы в суде. Защитите нас. Мы подвергаемся дискриминации на работе ну и т. д. и т. п.
Умида Ахмедова:
А может, не бывает дыма без огня. Дело в том, что, когда я разговаривала с русскоязычными в Бишкеке, причем это намешанные и украинцы, и казаки — потомки переселенцев с XIX века. И я слышала, слава богу, у нас такого нет, что там есть открытая дискриминация на бытовом уровне. Не знаю, как на официальном, но на бытовом – жаловались.
Олег Карпов:
Ну, теперь Путину пожаловались, и он сразу всё разрулит, как на Украине.
Алексей Улько:
Если почитать тексты на «Фергане», люди, которые уехали отсюда в 90-е, так они то же самое вспоминают про Узбекистан: что в Узбекистане их притесняли. Я, к сожалению или к счастью, этого не испытал, потому что жил в другом ханстве. В Бухарском – в Самарканде, где у нас, естественно, ничего такого нет и не было.
***
Олег Карпов:
Если это такое втягивание Узбекистана, а дальше и Туркмении в российскую орбиту на официальном уровне? То есть там – Таможенный союз, ЕАЭС. Мы здесь вот это обсудили с союзниками сначала, а потом передали какие-то условия Узбекистану с тем же Нарышкиным.
Алексей Улько:
Я думаю, что, несомненно, это происходит. Постепенное наращивание. Здесь разговор с Атамбаевым, который уходит, передача власти, какие условия тут могут быть. Кыргызстан – уже часть этого ЕАЭС. При этом, как мы уже говорили, оплакиваются некоего рода неудачи этого ЕАЭС. Таджикистан подтягивают: очень важный момент – амнистия мигрантов. Если из 200 000 человек хотя бы 100 000 амнистируют и они снова смогут вернуться – это большой шаг. Ну, и так далее. Тема закупок оружия, какое-то есть желание играть. Но при этом, кто-то уже упоминал, визит сейчас, происходит в контексте неудачи с Трампом.
***
Умида Ахмедова:
Как Путин нас обошел? А вдруг будут у нас плохие отношения с Россией?
Олег Карпов:
Это еще товарищ Сталин всё замечательно заложил. Если не Сталин, то кто? Мир рухнул, и люди бились в истерике, когда он умер. Ну, и слава богу.
Алексей Улько:
Интересно, что все это делается при помощи символов, которые в сущности реанимированные, древние. Я очень хорошо помню все эти дебаты в мои студенческие годы, в конце 80-х. Но тогда был совершенно естественный переход от советского режима к какому-то другому, и поэтому все эти вещи были очень живыми. Было понятно: вот Советский Союз, он куда-то должен был двинуться. Кто-то говорил: давайте Союз сохраним, но Коммунистическую партию зарубим, давайте религию, давайте национализм. Это вещи, которые были актуальны в тот момент, и они решались. Все смотрели передачи из Верховного Совета. А сейчас мы видим возвращение этой «символогии», той же самой риторики, только ее уже поддерживают не люди, которые воевали рядом, а некие внуки, гипотетические. Вот они рассуждают там о войне, но это настолько лишено содержания…
Олег Карпов:
Это мертвое всё. Дело в том, что это инициировано сверху, такие вот дискуссии выгодны власти, чтобы немножко этот пар куда-то в гудок уходил. А не занимались люди чем-то реальным. Я не имею в виду, как нам наши зрители советуют: хватит болтать – идите работать. При этом я сразу думаю: надо бы вагон разгрузить где-нибудь.
***
Алексей Улько:
Поскольку фаза активных противостояний вроде бы закончилась, в Украине пат получился. В Сирии ничего такого не происходит, что можно было бы говорить о победе. Западный сектор вроде бы провис. И теперь Путин опять возвращается – освободилось у него время для Востока. Такие тактические переходы с одного фронта на другой. Сейчас – Центральная Азия, через какое-то время возникнет тема Китая, которую все уже подзабыли.
Олег Карпов:
Вот Китай немножко отодвинут, а по сути, мы уже давно почти в Китае живем. В Таджикистане китайцы километр за километром границу отодвигают. В Казахстане сектор за сектором скупают. В Киргизии тоже, какие-то китайские инвестиции, как я понимаю, происходят. У нас вот газ из Туркмении.
Умида Ахмедова:
Великая китайская железная дорога.
Олег Карпов:
Китай так медленно, тихо, спокойно, без информационного шума, как ниндзя почти…
Умида Ахмедова:
Китай – там, где живут китайцы.
Олег Карпов:
А раз они здесь уже живут… То ездий Путин или не ездий…
Умида Ахмедова:
Говорим мы об этом или не говорим…
Алексей Улько:
Это очень важный момент. Еще год назад, помню, Путин поехал в Китай, о чем-то договаривался там. В lente.ru прочитал очень грустную фразу, что одним из важнейших результатов переговоров явилось то, что договорились о начале возможности рассмотрения перспектив по разработке какого-то самолета, который впоследствии составит конкуренцию «Аирбасу» и «Боингу». Если такие вещи подаются как одни из важнейших результатов договоренностей на высшем уровне… не директора заводов договариваются.
Олег Карпов:
Это просто говорит о том, что, о чем они говорили, вообще ничего нельзя сообщать в прессе. Это нормально, газету «Правда» мы все читать умеем. Может быть, выросло поколение, которое не умеет ее читать. Но мы-то умеем. Всегда смотри за фигурой умолчания. О чем не говорили (в прессе) – это оно, то самое и есть искомое.