Правозащитница Елена Урлаева пикетировала в понедельник Федерацию профсоюзов в Ташкенте, трубя о хлопкорабстве, – учреждение вызвало милицию.
Если почитать портал Федерации профсоюзов Узбекистана (kasaba.uz), то может создаться впечатление, что в этой организации очень серьезно борются против фактов детского и принудительного труда.
В заметке, опубликованной 27 сентября – в самый разгар хлопковой кампании, говорится о том, что «в целях повышения осведомленности населения о социально-трудовых правах граждан и Конвенциях МОТ Координационным советом по детскому труду при Федерации профсоюзов Узбекистана в стране ведется широкомасштабная информационная кампания».
А далее сообщается о разработке с этой целью методологических материалов и слайдов для обучения должностных лиц, внедрении функции «SMS-рассылок» с номерами телефонов доверия, а также баннерах, постерах и флаерах, размещенных по всей республике.
Кроме того, в заметке упоминается об «успешном функционировании» при Федерации профсоюзов некоего «Механизма обратной связи», куда «могут свободно обращаться граждане по любым интересующим вопросам, связанным со сбором хлопка и социально-трудовыми отношениями».
Как можно понять из такой информации, любой человек, пришедший в Федерацию профсоюзов с жалобой на принудительный труд, будет встречен самым радушным образом.
Правозащитница Елена Урлаева, решив проверить, так ли это. 3 октября отправилась на ташкентскую улицу Бухара, где находится здание Федерации, и развернула перед его входом плакат с надписью: «Срочно вывезите медиков и педагогов с полей Ташобласти!»
Как работает «механизм обратной связи»
По словам правозащитницы, она ожидала, что, как это обычно бывает при пикетировании министерств и ведомств, через какое-то время к ней спустятся представители руководства Федерации профсоюзов, и она им вручит заранее заготовленное заявление.
Однако никто не спустился, из дверей только выглядывали вахтенные милиционеры, да и те ни в какие переговоры не вступали, лишь читали надпись на плакате.
Зато спустя где-то час на автомобиле «Нексия» приехали трое мужчин в камуфляже. Мужчины не представились, но и мер никаких к Урлаевой не приняли. Коротко поговорив с правозащитницей, сели в свою машину и дальше просто наблюдали за событиями.
Минут через 15 появился участковый милиционер, отвечающий за территорию, на которой находится здание Федерации профсоюзов. Он представился «Анваром Момоновым», после чего предложил Урлаевой свернуть плакат и пройти в канцелярию Федерации, чтобы там зарегистрировать свое заявление.
В канцелярии заявление у правозащитницы приняли должным образом, однако интереса к ее визиту со стороны должностных лиц никто так и не проявил.
Зато участковый Урлаеву не отпустил, сообщив, что «сейчас приедет начальник РУВД (районное управление внутренних дел) Мирабадского района». Но вместо начальника РУВД через полчаса прибыли милиционеры в гражданской одежде.
Они первым делом забрали плакат из стоящей возле проходной сумки правозащитницы, а затем посадили Урлаеву в машину и отвезли к зданию ГУВД (Городское управление внутренних дел) Ташкента.
Милиция стала корректнее?
В само здание сотрудники вводить правозащитницу не стали, высадили на автостоянке возле него. И там ждали, пока не приехал начальник городского отдела по борьбе с терроризмом, который известен правозащитникам как Бахтиёр Игамбердиев.
По словам Урлаевой, Игамбердиев в отличие от предыдущих их встреч, так же связанных с пикетами, на этот раз «вел себя предельно корректно». С целью «узнать требования» правозащитницы сфотографировал Урлаеву вместе с плакатом и записал ее рассказ о деталях пикета.
А затем отправился докладывать о результатах руководству ГУВД. Урлаева осталась ждать его на автостоянке. Охраны никакой не было, а через полчаса Игамбердиев позвонил по сотовому телефону и сказал: «Елена Михайловна, можете идти, будем разбираться».
Прошедший пикет показал не только то, как Федерация профсоюзов на деле борется против принудительного труда, но и некоторый положительный сдвиг по отношению к правозащитникам со стороны правоохранительных органов Узбекистана.
Впрочем, загадывать пока рано. По словам родственников Урлаевой, вечером возле подъезда ее дома дежурили несколько милицейских машин.
Пришла правозащитница домой поздно – около десяти часов, милиция к тому времени уже уехала. И теперь Урлаева теряется в догадках, по какому поводу ее искали сотрудники правоохранительных органов.