Президент России в феврале посетит страны Центральной Азии, его визит приходится на выход из изоляции «стержневого государства» региона – Узбекистана, говорит российский эксперт.
В центральноазиатских столицах готовятся к февральскому визиту президента России Владимира Путина.
На сегодняшний день известно, что в феврале он посетит Таджикистан и Кыргызстан.
Эксперты предполагают, что российский лидер побывает и в Казахстане, и в Узбекистане, хотя об этом пока не объявлено. О Туркменистане речь не идет.
«Действительно, президент совершит несколько поездок по центральноазиатским республикам», – цитирует ТАСС заявление пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова, прозвучавшее в конце января.
Мы расспросили Станислава Притчина, российского эксперта по Центральной Азии, о вероятных темах для обсуждения во время встреч на высшем уровне, интересах России и тенденциях в регионе.
Притчин – кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения Российской академии наук.
Ключевые партнеры ЦА – Китай и Россия
Эксперт уверен, что задачи, которые стоят сейчас перед Россией в Центральной Азии, за минувшие пять лет никак не изменились.
Главная из них – способствовать стабильности в регионе, а значит, и безопасности южной границы РФ: через двусторонние отношения и в формате международных организаций (Шанхайская организация сотрудничества – ШОС, Евразийский экономический союз – ЕАЭС и Организация договора о коллективной безопасности – ОДКБ).
– Ожидаемый визит Путина – это нормальная плановая работа с регионом, который для нас представляет стратегическую важность, – уверен Притчин. – Не стоит связывать его с внешнеполитическими факторами, например, с победой Дональда Трампа на президентских выборах в США. Интерес американских лидеров к Центральной Азии всегда был номинальным, поэтому нельзя говорить о том, что США уходят из региона, а Россия – приходит.
Более того, крупные государства ЦА – Казахстан и Узбекистан – в вопросах сотрудничества всегда исходят из позиции самодостаточности и соблюдения национальных интересов.
– Все же российский вектор им ближе?
– Разумеется, но в долгосрочной перспективе есть еще мощный фактор Китая с колоссальными инвестициями в инфраструктуру региона. Поэтому мы можем говорить о двух ключевых внешнеполитических партнерах для стран Центральной Азии – России и Китае.
Визиты вежливости
– Станет ли февральская поездка Путина, по вашему мнению, большим турне по Центральной Азии?
– Сложно сказать. Изначально планировался давно анонсированный визит в Таджикистан. В его рамках готовится заседание межправительственной комиссии. Затем появилась идея заехать в Кыргызстан. И уже начали говорить о том, что, если будет Кыргызстан, надо бы побывать и в Казахстане, и в Узбекистане, чтобы соблюсти баланс.
Если с президентом Казахстана Владимир Путин общается по телефону и встречается несколько раз в году, то потенциал двухсторонних контактов с Узбекистаном не раскрыт. Сейчас мы видим готовность развивать отношения на всех уровнях.
Насколько мне известно, в ближайшие месяцы должны состояться серьезные российско-узбекские переговоры, для которых формата краткой встречи недостаточно.
Так что если российский президент и заедет по пути в Ташкент, то это будет действительно визит вежливости.
– То есть обстоятельный разговор с Путиным, скорее всего, состоится уже во время визита Шавката Мирзиёева в Москву?
– Пока неизвестно. Кстати, не факт, что Шавкат Мирзиёев сделает первый визит в качестве президента именно в Россию. По моим данным, рассматривался Казахстан. И это было бы очень уместно, чтобы не возникло никакой напряженности в отношениях с крупными игроками – Россией и Китаем.
Развитие экономических отношений с соседями, решение противоречий, вопросов границ – очень понятные и логичные приоритеты новоизбранного президента Шавката Мирзиёева.
В Узбекистане сегодня происходят важнейшие процессы – страна открывается миру после многих лет изоляции.
В ЦА – дефицит контактов между соседями
– Меняются ли российско-узбекские отношения со сменой лидера в Узбекистане?
– Конечно. Узбекистан заинтересован в инвестициях, в открытии российского рынка.
В стране есть промышленная база и переизбыток трудовых ресурсов, а следовательно, – возможность открытия предприятий, требующих большого количества рабочих мест. Раньше проблема заключалась в жестком режиме для инвесторов, в том числе в валютном регулировании. Сейчас ситуация меняется. Например, вдвое уменьшен объем обязательной продажи валютной выручки для компаний (с 50% до 25%).
Нынешний президент понимает: чтобы сделать шаг вперед в развитии государства, нужно создавать условия для инвесторов, дать им возможность зарабатывать. Мирзиёев действует системно, постепенно ослабляя барьеры, которые сдерживали приход в страну инвесторов, в том числе российских.
– Уже в этом году следует ожидать первых результатов?
– Сложно прогнозировать конкретные сроки. Это же непросто: подписал распоряжение – и на следующий день все разрешилось, нужно отладить инструменты, законодательно прописать защиту инвесторов.
Многие, в том числе внутренние игроки рынка в Узбекистане, были заинтересованы в том, чтобы положение вещей в стране не менялось много лет, поэтому сейчас есть внутреннее противодействие. Требуются усилия со стороны чиновников и политическая воля главы государства, проявление которой мы сейчас видим.
Узбекистан – стержневое государство в Центральной Азии, которое граничит с четырьмя другими странами региона. Его выход из изоляции позитивно скажется на ситуации в ЦА.
Ведь в регионе сегодня – дефицит именно внутренних контактов. Отношения с Россией у Кыргызстана, Казахстана и Таджикистана – уже устоявшиеся.
О чем Путин поговорит с Рахмоном
– Какой, по вашим оценкам, может быть повестка дня февральской встречи президентов России и Таджикистана?
– Важнейшие направления традиционны: безопасность и мигранты.
Российская военная база в Таджикистане является одним из гарантов безопасности в регионе. Это важно, потому что у Таджикистана – более 1300 км границы с Афганистаном, откуда исходит растущая террористическая угроза. Поэтому проблема границы и мер безопасности будет подниматься.
В контексте вопроса трудовых мигрантов может возникнуть вопрос членства Таджикистана в ЕАЭС. У России есть позитивный пример сотрудничества с Кыргызстаном, граждане которого с вступлением их страны в Евразийский экономический союз получили больше прав и возможностей в России (что уже сказалось на их благополучии – Ред.)
– Напряженность в вопросе авиасообщения между Россией и Таджикистаном после этой встречи будет окончательно снята?
– Обсуждение этой темы – не для президентов, она решается на другом уровне. Это вопрос договоренностей между авиакомпаниями двух стран. Суть проблемы в том, что таджикские власти сочли новый региональный аэропорт Жуковский в Московской области частью столичного авиаузла и отказались принимать оттуда дополнительные рейсы в Таджикистан, сославшись на превышение лимита.
Узбекистан в ЕАЭС пока не зовут
– Узбекский президент тоже может получить от российского приглашение в ЕАЭС?
– Не думаю. Это вопрос, который требует осторожного подхода и предварительной экспертной оценки. Пока никто не рассматривал, насколько это выгодно Узбекистану. Поэтому пока для России в приоритете – развитие двусторонних отношений с Узбекистаном.
Хотя опыт взаимодействия Ирана и Вьетнама с ЕАЭС говорит о том, что можно создавать зону свободной торговли по определенным видам товаров. Это мог бы быть реальный шаг для Узбекистана, направленный на будущее вступление в Евразийский экономический союз в среднесрочной перспективе. Но говорить об этом пока рано.
Вступление в ЕАЭС предполагает немало изменений во внутреннем законодательстве, системе сертификации и стандартов. Кыргызстану на это понадобилось несколько лет, но необходимые процедуры для допуска кыргызских товаров на единый рынок до сих пор не завершены.
– Может ли нынешний конфликт России с Белоруссией повлиять на перспективы расширения ЕАЭС в Центральной Азии?
– Это создает негативный фон, конечно. Страны – инициаторы объединения вдруг столкнулись с какими-то проблемами. Хотя вряд ли можно говорить о серьезном влиянии ситуации на судьбу объединения: вопросы, которые сегодня на повестке дня в российско-белорусских отношениях, не относятся к взаимодействию в рамках ЕАЭС.
И Белоруссия как раз пытается использовать свое членство в организации для улучшения условий получения энергоносителей от России. Единого рынка газа в Евразийском экономическом союзе пока нет, хотя такая перспектива обсуждается.