В Ташкенте раздаются голоса в защиту «Хлопкового дела», но они молчат, что его главный фигурант – Ахмаджон Адылов – 16 лет просидел в тюрьме независимого Узбекистана по обвинению в краже удобрения…
Галима Бухарбаева
У узбекистанской интеллигенции вдруг хватило сил тявкать на далекого врага, который вряд ли их услышит, а тем более навредит, но у нее по-прежнему нет ни смелости, ни совести говорить всю правду.
Историк Шухрат Саламов, один из активистов, вспомнивших о «Хлопковом деле», в интервью государственному агентству УзА, опубликованному 7 мая, зашел столь далеко, что назвал «преступлением против человечности» следствие, проводившееся в УзССР в 80-х годах Генпрокуратурой СССР.
Ранее он и еще четверо товарищей призвали Генпрокуратуру Узбекистана возбудить уголовное дело против руководителя следственной группы из Москвы, ныне 78-летнего пенсионера Тельмана Гдляна, и даже потребовали привлечения международных механизмов для его экстрадиции в Узбекистан, как и его коллег.
«Хлопковое дело» расследовалось в Узбекской Советской Социалистической Республике в период с 1983 по 1989 год, став первой и наиболее крупной в СССР акцией против коррупции и хищений госказны, утверждает Гдлян.
Но, по его словам, следователи не собирались останавливаться лишь на Узбекистане, а намеревались продолжить борьбу с коррупцией в других республиках Страны Советов, в том числе в областях России.
Но, как рассказал Гдлян Ц-1, многие коррупционные нити вели в Москву, что показали наработки уже в Узбекистане, по этой причине данное дело было замято, а новые не были возбуждены.
То, что УзССР утопала в коррупции, а 6 млн тонн хлопчатника она не могла давать ни при каких обстоятельствах, а лишь благодаря припискам и взяткам, шедшим в карманы всех проверяющих начальников, в том числе из Москвы, наверняка согласится каждый.
Но тем не менее «Хлопковое дело», размах, с которым оно велось, освещение в советской прессе, где узбеки зачастую были представлены средневековыми дикарями, стало вопросом чести для граждан страны, оно было воспринято как акт публичного унижения и порки всего узбекского народа.
Это ощущение многие несли в себе в 80-х годах, оно обострилось в первые годы независимости страны, в период всплеска национальных идей и самосознания, и теперь, очевидно, возродилось вновь с приходом к власти более либерального лидера – Шавката Мирзиёева.
Эти чувства понятны. Я их разделяю. Особенно близко зная историю главного фигуранта «Хлопкового дела» – Ахмаджона Адылова, помня слезы его братьев, взрослых сильных мужчин, рассказывавших о смерти их матери, – в отсутствие арестованных сыновей старая женщина опрокинула на себя казан с кипятком и погибла…
Но мне непонятно, как историк вроде Шухрата Саламова может обладать столь короткой памятью. Или, если быть совсем прямой, – зачем вновь проталкивать стране полуправду, лицемерить? Кому это нужно?
Историк должен помнить, что «Хлопковое дело» использовал Ислам Каримов – первый президент независимого Узбекистана, он взялся за реабилитацию всей республики, а значит, – за реабилитацию и возвращение в страну Ахмаджона Адылова, а затем сам же упек его тюрьму на долгие годы… В том числе по предъявленным Гдляном обвинениям!
Житель кишлака Гурумсарай Папского района Наманганской области, руководитель самого передового в СССР агропромышленного комплекса, в котором работали 40 тысяч человек, куда входили 14 совхозов и 17 малых предприятий, Адылов находился под арестом в Москве с 1984 года – он проходил ключевым фигурантом «Хлопкового дела».
После семи лет следствия в апреле 1991-го в Москве начался суд над Адыловым и группой лиц, но дело разваливалось: доказательств их вины не было.
15 ноября 1991 года Каримов собственноручно написал письмо на имя председателя Верховного суда СССР Смоленцева Е. А. с просьбой передать рассмотрение дела Ахмаджона Адылова в Верховный суд Узбекистана.
«Сам Адылов уже 8 лет находится под стражей без приговора, и дело настолько затянулось, что вызывает серьезные нарекания со стороны населения», – говорилось в письме Каримова Смоленцеву.
Москва была рада отдать дело Адылова, из которого ничего не получилось. В ноябре 1991 года он возвращается на Родину, и 24 декабря Верховный суд Узбекистана выпускает его из-под стражи под подписку о невыезде.
По всему Узбекистану пошел слух, что Каримов дал свободу Адылову. Это освобождение произошло за несколько дней до президентских выборов, на которых баллотировались Ислам Каримов и его соперник – председатель демократической партии «Эрк» Мухаммад Салих.
Адылов призвал народ в Ферганской долине – самой многочисленной части Узбекистана – голосовать за Ислама Каримова.
Но Ахмаджон-ака – не тот человек, который мог долго оставаться в тени и подчинении у Каримова. Он не мог жить в стороне от политики, и в 1992 году создал партию социальной справедливости «Тимура», а также был откровенен по поводу того, что намерен наказать всех, кто участвовал в фабрикации против него дела.
В итоге – в конце 1992 года Ахмаджон Адылов вновь был арестован. Обвинение против него звучало смехотворно: якобы он украл 5 тонн аммофоса (минеральное удобрение. – Прим. Ц-1). Несмотря на отсутствие доказательств, он был осужден на пять лет лишения свободы.
Кроме того, в 1994 году Узбекистан инициировал продолжение судебного процесса, начатого в Москве по материалам следственной группы Тельмана Гдляна. Но, как рассказывали мне родные Адылова, отношение ко всем подсудимым и их родным было гораздо хуже, чем в Москве.
Первоначально было решено провести суд в Янгиере – небольшом городе под Ташкентом, в 400 км от Намангана, где проживают основные свидетели по делу Адылова. Но в этом маленьком городке для людей, приехавших издалека, не было никаких условий: ни гостиниц, ни воды, ни туалетов.
В конце концов удалось перевести суд в Папский район. Там 15 июля и был оглашен приговор по преступлениям, якобы совершенным в годы СССР в Папском районе, – Ахмаджон Адылов был осужден на 10 лет лишения свободы, его младший брат Муминжон Адылов приговорен к семи с половиной годам лишения свободы.
В 1996 году должен был закончиться срок пребывания Ахмаджона Адылова в тюрьме, с учетом времени, проведенного под следствием с 1984 года, он должен был выйти из тюрьмы. Но неожиданно у него «находят наркотики» и вновь осуждают на три года.
В 1997 году ему добавили еще два года за сопротивление власти и неповиновение законным требованиям администрации учреждения наказания.
По аналогичным обвинениям срок Адылова был еще продлен в 2001 году, потом в 2004-м, и в последний раз – в 2007-м на три года.
На свободу Адылов вышел лишь в 2008 году в возрасте 83 лет. К этому времени он почти потерял зрение и с момента выхода на свободу не проявлял никаких притязаний на политическую деятельность, не участвовал в общественной жизни, не говорил с прессой. Он умер в 2017 году на 92-м году жизни.
Хватит ли у сегодняшних историков страны смелости сказать о глумлении над Ахмаджоном Адыловым уже в независимом Узбекистане? О 16 годах в узбекской тюрьме по воле уже Ислама Каримова, о разрушенной жизни того самого символа «несправедливого» «Хлопкового дела»?
Или во всем только Гдлян виноват?..
Галима Бухарбаева – главный редактор Ц-1