В США закончились съемки документального фильма «Последнее лето детства». Работа над картиной продолжалась больше года, а материал для него житель Нью-Йорка Вячеслав Шатохин собирал всю жизнь.
Вячеслав Шатохин рассказал Ц-1, как история его семьи легла в основу документального фильма об эвакуации евреев в Узбекистан во время Второй мировой войны.
Вячеслав – уроженец Ташкента: его бабушка и мама выбрались из Полтавы под немецкими бомбежками. Шатохин и режиссер фильма Наби Разаков, бывший сотрудник Узбекского телевидения, показывают эвакуацию евреев в Узбекистан в 1941–1943 годах без прикрас и идеологического налета.
Главные герои фильма – дети, которых вывезли, чтобы спасти от концлагерей и неминуемой гибели в оккупации. Узбеки делились с беженцами последним куском хлеба, но ни одного ребенка не отправили в детдом.
Цель 56-летнего Шатохина: голосами сотни еще живых свидетелей сказать спасибо узбекистанцам за сохраненные жизни его мамы и бабушки.
Наш собеседник окончил Ташкентский юрфак, работал в органах прокуратуры, а сейчас трудится в полиции Нью-Йорка.
Кроме фильма Шатохин совместно с Леонидом Терушкиным, заведующим архивом центра «Холокост» (Москва), также пишет книгу об эвакуации своего народа во время войны.
–Что сподвигло вас заняться темой эвакуации евреев в Узбекистан?
– История семьи моей мамы – Хотимлянской Софии Назаровны (родилась в 1930 году), которую еще ребенком вывезли в Узбекистан. Пять женщин и один мужчина – семья моей бабушки и ее сестры – бежали из Полтавы. Показательно, что изначально их эвакуировали в город Камышлов Свердловской области. Но не сложилось: местные забросали состав булыжниками.
На семейном совете решили ехать в Узбекистан – они прибыли сначала в Ташкент, позже их распределили в Фергану.
В Узбекистане отношение к беженцам было совсем другим: местные жители делились с ними последним. Судьба моей мамы и подтолкнула собирать свидетельства очевидцев.
Из воспоминаний мамы Вячеслава – Софии Шатохиной:
«Моя мама, Мария Наумовна Хотимлянская, выбралась из Полтавы под бомбежками с двумя детьми. Все брошено, оставлено и перечеркнуто. С собою – два баула и ручная кладь. После тяжких дорожных мытарств прибыли в Ташкент. Отец ушел в ополчение, защищая Полтаву. Погиб. Похоронен в братской могиле. Над ним стоит памятник-стела. Мама часто вспоминала родные места. Осталась вдовой в 41 год. Больше замуж не вышла. Сохранила верность отцу и память о нем до конца своих дней. Тяжело работала. Не сломалась. Вырастила дочерей. Помогла им получить высшее образование и дала путевку в жизнь».
– Сколько всего евреев было эвакуировано в Узбекистан?
– В 1941 году в Узбекистан проживало 4,5 миллиона человек, а за годы войны республика приняла полтора миллиона эвакуированных, из которых около 250 тысяч – ашкеназийские евреи из Украины, Беларуси, России, Молдовы и Польши.
Например, у знаменитого кузнеца Шаахмеда Шамахмудова, который усыновил 14 сирот, в семье росли двое еврейских детей.
Большинство малышей разобрали многодетные узбекские семьи – и ни одного приемного ребенка не вернули впоследствии в детский дом.
О степени гостеприимства свидетельствует и тот факт, что многие после эвакуации остались в Узбекистане – так поступила и семья моей мамы.
– Как вы искали своих героев?
– Люди, пережившие эвакуацию, разбросаны по всему миру. Я очень торопился получить их свидетельства при жизни. Но у нашей картины ограничен бюджет: фильм снимаем на личные сбережения.
Я много выступал по русскому телевидению, в СМИ Израиля, Германии, Австрии и даже Австралии. Герои сами на меня выходили, звонили, присылали воспоминания, и в итоге я собрал уникальный архив.
– Какова роль бухарских евреев в приеме эвакуированных?
– Бухарские евреи помогали, чем могли, выделили место на всех своих кладбищах: евреев не могли похоронить на мусульманских или христианских кладбищах.
Но все же их количественно намного меньше, чем узбеков, которые также показали пример великодушия и милосердия. Именно узбеки делились с иноверцами последним куском хлеба, выделяли комнаты в домах, пытались обеспечить работой.
Хорошо о том времени сказал писатель Корней Чуковский, который, как и еще двести писателей, артистов, режиссеров, оказался в эвакуации. Автор «Доктора Айболита» работал в правительственной комиссии по устройству эвакуированных детей, встречая на вокзале каждый эшелон с сиротами. Вот его слова: «Такого человеческого подвига не знала история, чтобы представители другой религии помогали по-человечески просто и с душой. Это черта узбекского народа».
– Какая история спасения вас поразила больше всего?
– Бухарский еврей, уроженец Самарканда Сион Худойдатов воевал на фронтах Второй мировой, где был много раз ранен и контужен.
После очередного ранения Сион лечился в госпитале. В коридоре он увидел плачущую медсестру, которая горевала, что ее племянницу-сироту эвакуировали под Самарканд. Медсестра попросила Худойдатова: если выживете – найдите племянницу и помогите ей.
Фронтовик вернулся домой, и вместе с братом он нашел девочку. Племянницу медсестры приютила семья таджиков. Сион увидел девочку с 40 косичками, которая кроме русского и идиш свободно говорила на узбекском и таджикском языках.
Сион забрал девочку в свой дом и воспитал в еврейской традиции. Сирота получила образование, вышла замуж, но всю жизнь почитала своих еврейских родителей наравне с таджикскими.
Для меня эта история – сигнал из двадцатого века нашему времени.