Лидер Правозащитного альянса Узбекистана Елена Урлаева делится выводами о принудительном труде на хлопке в 2016 году и предлагает пути решения проблемы.
Известная правозащитница вместе с журналисткой Малохат Эшанкуловой, с которой они создали правозащитную группу «Бесстрашные», осенью нынешнего года провели рейды в различных регионах страны с целью выявления фактов привлечения медиков и педагогов к сбору хлопка.
Во время мониторинга смелые женщины не раз подвергались нападениям, задержаниям, оскорблениям, избиениям и унизительным обыскам.
И это не удивительно – ведь «Бесстрашные» выбирали для своих рейдов не случайные местности, а именно те районы, где задействованы проекты Всемирного банка, решительно выступающего против применения принудительного труда.
Корреспондент Ц-1 встретился с Еленой Урлаевой и поговорил с ней о проблемах, что донимают не только хлопковую отрасль, но и всех жителей Узбекистана.
— Елена Михайловна, чем определился выбор районов для рейдов «Бесстрашных» – желанием насолить Всемирному банку или какими-то другими причинами?
— Нет, желания насолить кому-либо у нас не было. А Всемирный банк мы выбрали потому, что его проекты, даже потенциально имеющие отношение к хлопку, должны включать меры, направленные на полное искоренение практики использования принудительного труда в районах реализации таких проектов.
Всемирный банк – это очень авторитетное учреждение, которое может реально помочь изменить многое в аграрном секторе Узбекистана, в том числе и на деле искоренить принудительный труд.
Именно поэтому мы с Эшанкуловой и ездили в районы, где осуществляются проекты банка, чтобы поднять этот вопрос.
— То есть с Всемирным банком вы не враги?
— Ни в коем случае. Нас с Малохат в обязательном порядке приглашают на все заседания Всемирного банка в его офисе в Ташкенте, где мы докладываем обстановку с принудительным трудом на хлопковых полях.
Кстати, обычно эти встречи проходят с участием сотрудников МОТ – Международной организации труда. И это очень важно для решения проблемы, так как согласно конвенциям МОТ принудительный труд запрещен.
— А Всемирный банк и МОТ интересовались вашим мнением о причинах принудительного труда в Узбекистане и вашими предложениями по путям его искоренения?
— Мы не эксперты. Мы только правозащитники, которые констатируют факты нарушений законодательства и отмечают их в своих докладах. Поэтому свое мнение мы не высказывали, да, честно говоря, никто им и не интересовался.
— Ну а давайте Ц-1 им все-таки поинтересуется. Какие, на ваш взгляд, причины побуждают правительство Узбекистана каждый год вывозить на хлопковые поля миллионы горожан?
— Причина предельно простая. Еще в советские времена оплата за сбор килограмма хлопка была настолько низкой, что сельские жители всячески уклонялись от такой невыгодной работы.
С тех пор положение на хлопковых полях ничем не изменилось. Хотя при этом представители махаллинских комитетов во время сбора хлопка ходят по домам односельчан, призывая тех выйти на сбор «белого золота». Умоляют, угрожают, запугивают.
Но сельские жители еще с советских времен научились грамотно посылать подальше таких агитаторов. «Прижать» можно только тех, кто имеет какую-то выгоду от махаллинского комитета, например, получает там детское пособие.
Кстати, наверняка именно это обстоятельство объясняет снимок, обошедший страницы многих СМИ: младенец лежит на мягкой груде хлопка, а его мать в этот момент собирает хлопок. Мать наверняка вышла на поле, испугавшись, что у нее отберут пособие на ребенка.
Но таких в сельской местности меньшинство, поэтому власти с незапамятных времен гонят на сбор хлопка огромное число работников государственных организаций, тем самым нанося государству большой экономический ущерб.
— И как можно изменить такую ситуацию?
— Тоже предельно просто. Во время наших рейдов сельские жители не раз говорили, что, если бы цена за сбор одного килограмма хлопка была увеличена хотя бы вдвое, то они сами бы легко и быстро собрали «белое золото».
И не просто бы обошлись без помощи горожан, наоборот, были бы категорически против появления тех на хлопковых полях, так как те создали бы им конкуренцию в получении дополнительного заработка.
— Из ваших слов получается, что государственная монополия на хлопок в Узбекистане определяет свой порядок производства и сбора хлопка, сложившийся многими десятилетиями. Тогда как на изменения в этом порядке может повлиять Всемирный банк?
— Действительно, не совсем понятно, на каких заключениях основывались эксперты Всемирного банка, рассчитывая, что только по одному их требованию местные власти начисто откажутся от принудительно труда.
В то же время именно Всемирный банк мог бы на деле искоренить принудительный труд на хлопке, задействовав для этого не словесные призывы, а реальные экономические механизмы.
— Какие именно?
— Их достаточно много. Возьмем, например, идею ташкентского оппозиционера Абдулло Тоджибой-угли, который еще осенью 2014 года предложил правительству Узбекистана создать экспериментальные государственные хлопковые концерны.
Суть предложения заключалось в том, чтобы сосредоточить производство хлопка на всех этапах в одних руках. Представьте, на отведенных таким концернам землях бригады рабочих выращивают и собирают хлопок, потом на фабрике концерна проходит его очистка.
Но дальше «белое золото» не уходит на заграничные биржи, как сейчас, а поступает на текстильный комбинат, принадлежащий концерну.
И после комбината – на швейную фабрику, где на самом современном оборудовании и при помощи самых талантливых модельеров будет производиться высококачественная одежда.
Готовую продукцию концерн сможет продать по цене, многократно превышающей цену хлопка-сырца. А полученную прибыль справедливо поделить между всеми участками своего производства.
В итоге оплата за сбор килограмма может возрасти в 20–30 раз, и хлопковая кампания из головной боли превратится в праздник.
— Елена Михайловна, а что, на ваш взгляд, конкретно, должен сделать Всемирный банк для внедрения идеи с такими концернами?
— Всемирный банк осуществляет свои проекты почти в десяти районах Узбекистана. И мог бы выступить с инициативой в каждом из них создать хлопковые концерны.
В итоге и благосостояние населения в этих районах бы повысилось, и принудительный труд хотя бы на части хлопковых полей был бы полностью искоренен.
— А Малохат Эшанкулова разделяет ваше мнение?
— Да, мы с ней имеем общую позицию. Малохат – грамотная журналистка, она постоянно говорит о том, что еще 25 лет назад со стороны многих общественных деятелей были призывы к руководству Узбекистана покончить с практикой продажи за рубеж хлопка-сырца.
Ведь хлопок-сырец по сути стоит копейки, а за границей из него производят вещи, которые стоят десятки, а иногда и тысячи долларов.
Остается только надеяться, что новый президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев, начавший свое управление страной с весьма позитивных шагов, прислушается к этому мнению, и в стране наконец начнут не закрывать, а открывать текстильные фабрики.
А нам с Малохат Эшанкуловой больше не надо будет совершать рейды по хлопковым полям, потому что на них исчезнет само понятие «принудительный труд».