Бесспорно, все граждане Узбекистана должны владеть узбекским языком. Но давайте быть честными и признаемся, что за минувшие с независимости годы власти РУз не сделали ничего, чтобы свою уверенность в будущем граждане начали связывать именно с этой страной, а тем более – со знанием государственного языка.
Национализм, который поднимает голову в Узбекистане и направлен прежде всего против русских и русскоязычных, должен волновать руководство страны и лично президента Шавката Мирзиёева.
Потому что хуже национализма может быть только фашизм. О том, что не надо подменять истины и выдавать национализм за патриотизм, прекрасно сказал президент Франции Эммануэль Макрон на недавней церемонии в Париже, посвященной 100-летию окончания Первой мировой войны.
«Патриотизм – это полная противоположность национализму. Национализм – это предательство патриотизма. Поставив наши интересы превыше прочих, мы уничтожаем самое важное для народа, то, что дает ему жизнь, – его моральные ценности», – сказал Макрон.
Речь президента Франции стала ответом на опасную тенденцию, уже охватывающую Европу и США: рост национализма и ксенофобии, отрицание универсальных ценностей и изоляционизм. О том, что они «националисты», недавно заявили президенты США и России Дональд Трамп и Владимир Путин.
В такой переломный момент, когда базовые ценности в мире (пережившим фашизм, Холокост, геноцид, погромы и резню) ставятся под сомнение, задача лидера каждой страны – выступить с осуждением национализма и утвердить перед лицом своего народа свои моральные установки.
Это должен сделать и президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев. Будучи лидером страны, он должен объединить весь народ и дать уверенность и ощущение безопасности каждому гражданину.
Особенно на фоне дискуссии о знании узбекского языка, которую уже дважды за последнее время вольно или невольно породил директор Международного пресс-клуба и ректор Университета журналистики и массовых коммуникаций Узбекистана Шерзод Кудратходжаев.
Инциденты с Кудратходжаевым, оставленные без последствий для его карьеры, агрессивная дискуссия в соцсетях его сторонников, что каждый гражданин Узбекистана должен владеть узбекским, я считаю, – тема для широчайшей дискуссии.
Но начаться она должна со следующего – осуждения национализма и наглядного подтверждения, что страна этого не потерпит, каждый рассадник данного зла будет бескомпромиссно наказан.
Смена власти в Узбекистане, произошедшая после 27-летнего правления страной Исламом Каримовым, – это момент, когда в происходящей перестройке совершенно естественным образом пытается побороться за свое место и хорошее, и плохое.
Национализм и националисты в том числе. Но они однозначно – плохое – и должны проиграть.
Я была в Бишкеке в июне 2010 года, когда на юге Кыргызстана начались погромы узбекских махаллей. Даже в столице слышалась та одурь и дичайшая вакханалия, охватившая Ош, Джалал-Абад и другие города на юге КР.
Возле здания МВД в Бишкеке толпа молодых людей требовала выдать им оружие. «Узбеки насилуют наших девушек», – кричали они. Им помогали группы женщин, которые были заводилами: своими истошными криками они подстрекали и без того возбужденных мужчин.
Меня окружила толпа из этих людей, главарь спросил: «Кто вы по национальности?» – было отвратительно думать, что твоя национальность, которую ты не выбирала и с которой ничего не могла бы поделать, становится пропуском в жизнь…
В это время из Оша мне звонили друзья, братья погибшего журналиста Алишера Саипова и просили о помощи, говорили, что погромщики приближаются к их дому. Как им можно было помочь? – я звонила в офис ОБСЕ и ООН (обращаться к кыргызской милиции ребята запретили, так как сами милиционеры были среди погромщиков).
Мы все видели кадры, как людей только из-за их национальности сжигали живьем, им перерезали глотки… Сжигали целые махалли, насиловали женщин, мародерничали… И это всё – на наших глазах, в XXI веке!
В 2012–2014 годах, а затем в 2016-ом я жила в Бишкеке. Мне встречались узбеки, и они всегда говорили на родном языке шепотом, а глаза были полны страха.
Рядом с моим домом был лепешечный цех, где пекли самые вкусные лепешки в Бишкеке, конечно же, узбеки. Я всегда перекидывалась с ними парой слов по-узбекски и чувствовала себя заговорщицей, членом какого-то секретного клуба, подающим знаки своим…
Мне не нравилось это приниженное положение прекрасного узбекского народа. Мои коллеги-узбеки рассказывали, что такая ситуация была распространена на всем юге, когда граждане узбекской национальности были поставлены на уровень людей второго сорта: перед ними могли залезть без очереди, в любой спорной ситуации припомнить им их место.
Я хочу, чтобы события в Оше 2010 года, столь недавние, были напоминанием тому, как ужасен и отвратителен национализм. А берет он начало как раз в изливании ненависти и нетерпения к другим народам сначала в устной форме, как это происходило в минувшие месяцы в узбекистанской Сети, и это должно быть жестко пресечено. На корню.
По поводу изучения узбекского языка. Хочу попросить всех поборников узбекского языка не быть очень строгими к тем гражданам страны, которые пока еще не говорят на нем. У каждого из них, поверьте, на то есть причина.
Давайте не отбрасывать в сторону нашу общую историю. Современный Узбекистан появился на карте в 1924 году после административно-территориального деления РСФСР и образования двух национальных республик – Туркменской ССР и Узбекской ССР.
С этого момента до распада СССР в 1991 году территориальная целостность Узбекской ССР определялась только Москвой. Белокаменная формировала количество округов или областей в ее составе, перекраивая на свой лад территорию современной Центральной Азии, – в 1936-м она исключила из состава РСФСР Каракалпакскую АССР и передала ее Узбекской ССР, как в 1961 году сроком на 40 лет передала ей Бостанлыкскую область Казахской ССР и т. д.
В республики Центральной Азии решением Москвы против их воли переселялись целые народы, тут открывали лагеря для «врагов народа», потомки этих людей остались здесь и не знают другой родины.
Москва определяла общественную жизнь республики и ее экономическое развитие, что осуществлялось прежде всего с помощью специалистов из России, говоривших на русском языке.
Знание русского в то время можно сравнить с сегодняшним владением английским теми, кто хотел преуспеть, сделать карьеру, зарабатывать на жизнь…
Со времени независимости Узбекистана действительно прошло уже много времени – за 27 лет, честное слово, можно выучить не один язык.
Но, мы знаем, что все минувшие годы Узбекистан скатывался и деградировал во всех отношениях, став в один момент государством-изгоем. Мало кто из граждан страны в это время мог с уверенностью смотреть в будущее, не бояться за благополучие своих детей и внуков.
Из Узбекистана рвались уехать почти все. Миллионы узбеков выезжали и продолжают это делать по сей день на заработки в Россию. Отказавшиеся некогда от русского языка, многие узбеки, наоборот, начали отдавать детей в русские школы, говоря о том, что хотят создать большие перспективы своему ребенку.
Кто-то давным-давно сказал, что человечеством с момента его зарождения движут только два чувства: страх голода и любовь. Люди учатся, работают, совершенствуются, чтобы не умереть от голода. А творят, создают нечто прекрасное – из любви.
Это просто данность. Будучи студенткой, день которой начинался с мысли, что надела моя старшая сестра и что останется мне, и с необходимости заклеить суперклеем подошвы на своих туфлях (они все равно расходились к обеду), я тратила свою зарплату (начала работать оператором пейджинговой связи во время учебы) на уроки английского.
Я знала, что в этом мире за мной нет никого, никто не даст мне даже на жетон в метро (это было порой проблемой), я должна карабкаться сама. И английский был билетом в жизнь… Это так и случилось, даже оператором в «Радио-пейдж» меня взяли, когда я соврала, что владею английским.
Я уверена, люди начнут сами учить узбекский и даже тратить на языковые курсы свои последние деньги, когда будут знать, что знание этого языка поможет не умереть от голода, улучшить жизнь, укрепить свое будущее.
Сегодня я не нуждаюсь ни в чем. Я могу даже позволить себе иметь переводчика, который переводил бы для меня и речи, и тексты с узбекского на русский.
Но, когда я вернусь в Узбекистан, буду учить узбекский, и если английский я учила от страха голода, то государственный язык нашей страны выучу из любви.
Галима Бухарбаева – главный редактор Ц-1