Центральный банк Узбекистана не видит причин для деноминации национальной валюты, но решит ли проблему избытка денежной массы выпуск новых сумов? – обсуждают эксперты в интервью Ц-1.
В первом полугодии 2019-го в СМИ Узбекистана стали появляться сообщения о возможной деноминации национальной валюты – сума. Или наоборот – о невозможности подобного варианта развития событий.
Одно из последних официальных заявлений на эту тему в середине июня в ходе брифинга в Агентстве информации и массовых коммуникаций сделал первый заместитель председателя Центробанка Узбекистана Ильхом Норкулов.
По его словам, нельзя сказать, что у ЦБ Узбекистана нет таких планов, однако сложно предположить, когда это может произойти.
«Не могу назвать точную дату. Это может быть через пять или десять лет. Нынешние номиналы валют – результат копившегося годами уровня обесценивания денег. Выпуск 50-тысячных и 100-тысячных купюр был в первую очередь осуществлен для облегчения расчетов в наличной форме, уменьшения расходов, связанных с оборотом наличных средств. Деноминация, говоря простыми словами, проводится для того, чтобы в статистических расчетах уменьшить количество нулей. Чтобы не было путаницы», – отметил банкир.
Еще ранее, в марте этого года, его непосредственный шеф – глава ЦБ Узбекистана Мамаризо Нурмуратов высказался по данному поводу более определенно.
«Деноминацию следует проводить только тогда, когда стабилизируется макроэкономическая ситуация в стране. Прежде всего инфляционные процессы. Деноминация – это технический вопрос. Ее очень легко провести, даже безболезненно, как это провели в Беларуси. Мы пока перед собой такой цели не ставим. И существующие номиналы [сума] вполне удобны и отвечают в определенной степени требованиям населения в части употребления в наличных платежах и в наличных расчетах», – объяснил свою позицию Нурмуратов.
Известный независимый экономист и директор Центра экономического развития в Ташкенте Юлий Юсупов согласен и с Мамаризо Нурмуратовым, и с Ильхомом Норкуловым. Эксперт согласился ответить на несколько вопросов Ц-1.
Ц-1: Не совсем понятно: с одной стороны, ЦБ «не исключает» возможную деноминацию, но не сейчас, а лет через 5–10, с другой стороны, «мы пока перед собой такой цели не ставим». Так нужно ли сейчас «срезать» количество нулей на купюрах?
Юлий Юсупов: Председатель ЦБ имел в виду, что, пока мы не обуздаем инфляцию, нет смысла проводить деноминацию. Если инфляция (рост внутренних цен) будет высокой, то через несколько лет опять придется проводить деноминацию. Поэтому деноминацию проводят после финансовой стабилизации (обуздания внутреннего роста цен). Инфляция более 15–20% (которая имеет место быть) – вещь неприятная, но это далеко не «полный ужас».
Ц-1: Но ведь людям неудобно носить с собой пачки денег, да и банкоматы не приспособлены для выдачи такого количества бумаги, чтобы удовлетворить потребности населения в наличности. Но если из-за высокой инфляции деноминацию провести нельзя, то как решать тогда эту проблему в среднесрочной перспективе?
Юлий Юсупов: Эта проблема решается просто: выпускаются купюры более крупного номинала, что Узбекистан в последнее время и делает. Для этого не надо проводить деноминацию.
Ц-1: А где золотовалютные резервы, которых, по разным оценкам, у страны достаточно? Ведь можно держать курс сума и регулировать его, вбрасывая на рынок валютные резервы или, наоборот, сокращая валютную массу?
Юлий Юсупов: Обменные курсы и резервы к вопросу финансовой стабилизации и деноминации прямого отношения не имеют. Да, обменный курс можно использовать как своеобразный «якорь» для обуздания инфляции.
Но это очень ограниченный по возможностям инструмент, и без устранения главной причины инфляции – излишней эмиссии национальной валюты – проблему финансовой стабилизации не решить.
На мой взгляд, ключ к обузданию инфляции находится не у ЦБ. ЦБ у нас пока независим только на бумаге. Более 80% банковских активов принадлежат правительству.
И по поручениям правительства банки, даже частные, выдают кредиты, в том числе по низким (льготным) процентным ставкам. Это и есть сегодня главный источник избыточной денежной эмиссии, а значит, и инфляции.
Следовательно, проблему инфляции можно решить, только прекратив избыточную кредитную эмиссию, провоцируемую правительством.
Деноминация — необходимость
Со своей стороны, профессор экономики и консультант по банковскому делу Хаёт Хан Насреддинов, несмотря ни на что, все же считает, что деноминация стране необходима и правительство будет вынуждено ее провести.
«Скоро уже год, как руководство ЦБ РУз в лице председателя правления Мамаризо Нурмуратова разъяснило ситуацию с возможной деноминацией узбекской национальной валюты. Он отметил, что «проведение деноминации в Узбекистане пока не планируется».
Это сообщение вызывает двоякие ощущения. С одной стороны, не будет той нервотрепки при обмене купюр, нарушения масштаба цен между конечной продукцией и ее себестоимостью, обязательным ростом цен на товары повышенного спроса.
При этом обязательно будут потери сбережений (вспомним Россию и обвал рубля в 1996 году) и возможные социальные потрясения, – рассуждает эксперт в беседе с Ц-1. – С другой стороны, постоянный рост цен на энергоносители и, соответственно, на все последующие товарные позиции в стране практически обнуляет рост зарплат и пенсий, социальную поддержку населения.
Добавьте сюда инфляционные процессы в стране, и станет ясно, что национальная валюта стремительно обесценивается. В обращении находятся стотысячные и пятидесятитысячные купюры, которые легко разменять в городском транспорте у кондуктора.
Естественно, наличие столь крупных банкнот требует достаточной массы более мелких – разменных – купюр. Печатный станок продолжает работать, а все попытки внедрения банковских карточек и стимулирования безналичных расчетов в розничной торговле население воспринимает скептически, отдавая предпочтение традиционной «наличке».
И логичным будет в такой ситуации действие властей по проведению деноминации. Стандартное соотношение: 1/1000. Почему это не делается сейчас?»
Насреддинов полагает, что, скорее всего, причина кроется в получении прибыли от добавленной стоимости. Инфляция и не думает останавливаться, цены растут уже вне зависимости от нее – народ не ропщет. И власти остается просто получать текущую высокую прибыль, отодвигая неизбежное на недалекое будущее.
Введение конвертации и снятие большинства преград для малого и среднего предпринимательства дали власти самое главное – лояльное отношение общества.
Люди, и раньше рассчитывавшие лишь на свои силы, продолжают работать и надеяться только на себя, уверен Насреддинов, а конвертация облегчила их бизнес, народ перестал что-либо жестко требовать у исполнительной власти.
А последняя получила возможность продумать, как реформировать экономику и поэкспериментировать.
Три года реформы не принесли существенных результатов, шараханье из стороны в сторону увеличивает издержки, но, по мнению экономиста, относительная свобода предпринимательства (в сравнении с недалеким прошлым) дает запас времени для поиска оптимальных инструментов реформирования экономики.
«Мое личное убеждение: деноминация будет осуществлена. Экономика не потянет растущую денежную массу, при том что рост цен все же достигает своего потолка. Это произойдет, скорее всего, после введения в обращение еще более крупных банкнот (200 и 500 тысяч соответственно).
Это приведет к печатанию разменных купюр, и все пойдет по спирали. Дальше уже надо будет либо придумывать новый инструмент управления растущей денежной массой и ценовыми масштабами, либо проводить проверенную деноминацию.
Второе вероятнее всего. Осмелюсь предположить, что это тесно связано с графиком освоения и погашения внешних кредитов, которых у Узбекистана набралось на 19 млрд долларов США.
Государственный внешний долг сохраняет тенденцию роста, и правительство вынуждено будет считаться с этим фактом. «Старыми» деньгами проще управлять (пока) и легче расплачиваться. Деноминация же может потребовать новых расходов по преодолению ее последствий: обнуление сбережений, снижение покупательной способности населения, рост вывода финансовых средств за границу.
И поэтому деноминация будет предметом консультаций с МВФ и другими крупными кредиторами страны, а не только самостоятельным решением правительства.
В шахматах есть такой термин: «цуцванг». Игрок делает не те ходы, которые он хочет, а те, которые выгодны сопернику.
Самостоятельности нет. Думается, в вопросе деноминации – то же самое», – резюмирует сказанное Хаёт Хан Насреддинов.
Сумы — бумажные тонны
Что касается изменения курса узбекского сума по отношению к доллару, то сегодня национальную валюту можно назвать, пожалуй, одной из самых дешевых.
В доказательство этой версии достаточно сравнить динамику изменения курса узбекского сума, например, с казахским тенге и кыргызским сомом, потому что именно с ними сравнение будет наиболее корректным.
Дело в том, что после распада СССР на территориях новых постсоветских государств, по данным ИА ТАСС, деноминацию национальных валют проводили Белоруссия, Азербайджан, Россия, Таджикистан и Туркменистан.
В Армении, Грузии, Казахстане, Кыргызстане, Молдавии, Узбекистане, Украине и в странах Прибалтики существующие местные валюты не деноминировались, если не считать обмена советских или российских рублей, а также временных валют и купонов (карбованцы, сум-купоны и т. д.) на национальные денежные единицы.
Из тех стран, валюты которых не были подвергнуты деноминации, логичнее было бы остановиться на двух соседях Узбекистана по региону, так как можно предположить, что изначальные условия у них были более схожими, нежели с государствами Прибалтики, Закавказья или, допустим, с Украиной.
Эти соседи и есть – Казахстан и Кыргызстан. За точку отсчета берем момент ввода национальной валюты Узбекистана – сума, то есть июль 1994 года, а конечной точкой – июль 2019-го.
Итак, изменение курсов валют в трех странах за 25 лет составило:
1. Казахстан. Курс тенге в июле 1994 года – 44,6 тенге к одному доллару, а в июле 2019-го – 381,9 тенге к доллару. Тенге за это время подешевел по отношению к доллару примерно в 8,5 раза.
2. Кыргызстан. Курс сома в июле 1994 года (данные Нацбанка КР) – 11,3 сома к 1 доллару США, в июле 2019-го – 69,4 сома к доллару. Сом за это время подешевел по отношению к доллару в 6,14 раза.
3. Узбекистан (официальные курсы ЦБ РУз). Курс сума в июле 1994 года – 11 сумов за $1, в июле 2019-го – 8574 сума к $1. Сум за это время подешевел по отношению к доллару примерно в 779 раз.
Комментарии, как говорится, излишни.
Что же касается более детальной эволюции узбекского сума до столь заоблачных вершин, то, как сообщал уже об этом Ц-1 два года назад, национальная валюта Узбекистана была запущена в обращение в 1994 году.
Тогда наивысшим номиналом была купюра в 100 сумов, эквивалентная 9 долларам США. Для сравнения: в 2017 году за купюру в 10 тысяч сумов на теневом рынке давали лишь 1,5 доллара.
В 1994 году в обращение поступили банкноты номиналом 1, 3, 5, 10, 25, 50, 100 сумов. В 1997-м ЦБ РУз выпустил купюру номиналом 200 сумов, эквивалентную 3 долларам. Спустя три года появилась банкнота 500 сумов (2 доллара).
В 2001 году ЦБ ввел в обращение банкноту 1000 сумов (2,4 доллара), в 2013-м – 5000 сумов. Что любопытно, по государственному курсу эта банкнота была эквивалентна 2,4 доллара, на черном рынке она равнялась 1,8 доллара.
Из-за перманентного роста курса доллара жители Узбекистана на протяжении десяти лет были вынуждены привязывать цены на недвижимость, транспорт, импортные товары и продукты к иностранной валюте. По причине инфляции сума денежные накопления у узбекистанцев – в долларах.
Если хранить сбережения в национальной валюте, эквивалент 10 тысячам долларов будет весить 25–70 килограммов, в зависимости от номинала банкнот. Чтобы купить особняк в центре Ташкента, придется