Политолог Камолиддин Раббимов на Ц-1 отвечает «узкой группе правозащитников и политиков из Узбекистана», тайно, но агрессивно борющейся за миллиард Гульнары Каримовой.
Камолиддин Раббимов
Комментируя информацию об аресте Гульнары Каримовой, старшей дочери бывшего президента Узбекистана Ислама Каримова, распространенную Генпрокуратурой страны, в интервью Центр-1 от 1 августа я сказал следующее:
«…Уже несколько лет идет ожесточенная борьба трех сторон за «миллиард долларов Гульнары Каримовой», арестованных в западных банках.
Во-первых, это власти Узбекистана, которые очень нуждаются в дополнительных финансах. Вторая сторона – фискальные и политические власти США, которые либо хотят оставить эти деньги в США, либо отдать официальному Ташкенту под «геополитические условия».
И третья сторона – узкая группа, состоящая из нескольких правозащитников и политиков из Узбекистана. Эта группа очень слабая, но очень хочет заполучить миллиард долларов и распорядиться им по своему усмотрению».
В тот же день на своей персональной страничке в Facebook сотрудник Фонда открытого общества (OSF – Фонд Джорджа Сороса) в Лондоне Алишер Ильхамов отреагировал на мое мнение следующим текстом:
«Прочитав нижеследующий комментарий в Центр-1 Камолиддина Раббимова, которого до сегодняшнего дня уважал за взвешенные оценки, я начал в нем разочаровываться, вот что он пишет…
…Ого, это что-то новенькое. О каких таких правозащитниках он говорит и на основании чего, каких данных он подозревает правозащитников в притязаниях на Гульнарин миллиард? Да и как он это практически представляет себе…»
Во-первых, в своем интервью я не называл ничьих имен и названий организаций. Но тем не менее реакция Ильхамова начинается не с любопытствующего вопроса и просьбой уточнений, а с заявления о потере уважения ко мне.
При этом он не до конца уточняет предмет своего недовольства: он недоволен тем, что я говорил о желании некоторых правозащитников и политиков определить судьбу того самого миллиарда долларов? Или он недоволен тем, что я вообще обозначил правозащитников? Или же тем, что я назвал эту группу «слабой»?
Из текста Ильхамова может показаться, что таких правозащитников, которые претендуют на определение судьбы того миллиарда долларов, попросту нет.
На самом деле представитель OSF не зря начинает свой пост с констатации потери уважения ко мне. Для того чтобы сохранить его уважение, я не должен был затрагивать эту тему вообще или же поддерживать позицию, которая была бы удобна ему и его партнерам.
В вышеуказанном интервью Ц-1 я имел в виду именно узкую группу, состоящую из Надежды Атаевой (Ассоциация по правам человека в Центральной Азии), Умиды Ниязовой (Узбекско-немецкий форум по правам человека), Санжара Умарова (бизнесмен, «Солнечная коалиция») и Алишера Ильхамова (OSF).
Разве были и есть другие правозащитные организации, которые занимаются лоббированием идеи невозвращения денег Каримовой в Узбекистан и определением их судьбы? Совершенно нет!
В 32-миллионном узбекистанском обществе только эта группа из четырех человек занимается данным вопросом: ведет информационную кампанию, пишет петиции и обращения в различные инстанции в Европе и США, нанимает адвоката или адвокатов, проводит встречи в разных странах Европы, и все это с одной-единственной целью – определить судьбу арестованного миллиарда долларов.
При этом в XXI веке, в веке глобализации и новых технологий, информационная политика этой группы организована так, чтобы минимизировать объем сообщений, который получает общество по данной инициативе.
До сих пор в средствах массовой информации было сравнительно скромное количество публикаций на данную тему, но и при их тщательном изучении можно понять образ мышления и направленность усилий этой группы касательно миллиарда. Думаю, что любой, кто изучит эти материалы, придет к таким же выводам, что и я.
Сравнение с «Фондом Бота»
Данная группа в своих заявлениях постоянно апеллирует к феномену казахстанского «Фонда Бота».
В результате международного коррупционного скандала под названием «Казахгейт» примерно 78 млн долларов коррупционных средств Казахстана были заморожены США.
В 2003 году общественность Казахстана в целях недопущения передачи этих средств коррумпированным властям страны, а также оставления их за рубежом инициировала создание «Фонд Бота».
Тогда три заинтересованные стороны: власти Казахстана и США, а также казахстанская общественность смогли найти консенсус, и было решено создать фонд, который под наблюдением зарубежных институтов привлек средства на проекты в пользу простых казахстанцев.
Стоит обратить особое внимание на общественную легитимность деятельности «Фонда Бота». Для возвращения конфискованных денег и дальнейшего распределения был достигнут настолько высокий общественный консенсус среди интеллигенции, оппозиционеров, представителей творчества и гражданского общества, что никто не сомневался в прозрачности деятельности и репрезентативности «Фонда Бота».
Когда речь идет о возвращении народного богатства в самом прямом смысле этого слова, общественная легитимность действий имеет фундаментальное и неоспоримое значение.
Тем более широкая общественность Казахстана занималась возвращением 78 млн долларов, а в случае с Узбекистаном речь идет о миллиарде.
Возникает закономерный вопрос: какова легитимность действий узкой группы лиц с участием всего двух организаций?
– Была ли проведена крупная конференция с участием широкой общественности, интеллигенции, активистов, оппозиции из Узбекистана для обсуждения судьбы арестованного миллиарда долларов?
– Была ли попытка создания широкой общественной коалиции с участием сотен и тысяч узбекистанцев и десятков общественных организаций?
– Были ли представлены на общественное обсуждение максимально открытая и внятная программа действий и механизмы по недопущению передачи арестованных средств в Узбекистан?
– Была ли представлена прозрачная программа предложений и действий по целесообразному, справедливому и подотчетному расходованию этих средств ради интересов узбекистанцев?
Ничего подобного из вышеперечисленного не было!
Можно категорично утверждать, что легитимность действий этой узкой группы – нулевая!
В основе действий и инициатив данной группы по определению судьбы арестованного миллиарда долларов ни в коем случае не стоит общественное согласие!
В отличие от «Фонда Бота» эта узкая группа сама себе дала право и мандат для действий по определению судьбы миллиарда долларов, полученного за счет ограбления в течение многих лет миллионов узбекистанцев.
Попытка скрыть от общественности
15 январия 2016 года часовая программа OzodlikOnline радио была посвящена судьбе арестованных сотен миллионов долларов.
Тогда в качестве главного и единственного эксперта выступил Алишер Ильхамов, говоривший, что арестованные деньги должны быть возвращены жертвам коррупции.
На вопрос журналиста о том, «обращались ли представители нашей, узбекистанской общественности, представители гражданского общества или оппозиции с письмом в суд США по решению судьбы арестованных денег?» – Ильхамов отвечает следующим образом:
«Насколько я знаю, небольшая группа активистов уже обращалась в правительство Швейцарии, к политическим партиям с просьбой о недопущении возвращения этих денег…»
Несмотря на то что все передачи радио «Озодлик» проходят на узбекском языке, Ильхамову как русскоговорящему была предоставлена возможность выступать на русском, поэтому можно полагать, он отвечал, не испытывая языковых затруднений.
В цитате Ильхамова есть два наиважнейших момента.
Во-первых, он сам утверждает, что группа, которая занимается вопросом арестованного миллиарда, «небольшая». Термин «небольшая» указывает на ее низкий уровень легитимности, отсутствие широкой общественной поддержки.
Но, что намного важнее, он начинает свою речь со слов: «Насколько я знаю…»
Любой мало-мальский лингвистический анализ подтвердит, что человек, использующий фразу «насколько я знаю», этим самым указывает на неуверенность в своем высказывании, что он, мол, не обладает всей полнотой информации, имеет постороннее отношение к теме, событию…
Можно подумать, что, вероятно, есть другие правозащитные организации или же группы оппозиционеров, которые параллельно с той «небольшой группой активистов» занимаются судьбой арестованных денег.
Нет! Только данная узкая группа людей возложила на себя право определить судьбу арестованного миллиарда долларов узбекистанцев!
Заметим другое. Программа «Озодлика» была организована 15 января 2016 года, то есть более чем год спустя после встречи этой самой группы в Берне (Швейцария) в ноябре 2014-го, на которой лично присутствовал сам Ильхамов и наблюдал, как его коллеги представляли швейцарцам идею о передаче замороженных средств общественному фонду.
Но при этом Ильхамов не ответил журналисту «Озодлика»: «да, вот мы занимаемся», или же «да, я знаю, что есть две правозащитные организации», «да, они уже провели встречу в Берне, я там был», «я там сам участвую/координирую/возглавляю…»
Нет, Алишер Ильхамов стремится минимизировать информирование общественности по данному вопросу, скрывает имеющуюся у него информацию, а главное – свое собственное участие в борьбе за арестованный миллиард.
Такой подход Ильхамова прослеживается во всем, и он везде говорит об опыте Казахстана, о недопущении передачи арестованных денег властям Узбекистана, но тем не менее последовательно скрывает свою персональную роль в этих усилиях.
Это не что иное, как сокрытие и манипуляция информацией для введения в заблуждение общественности.
Ирония заключается в том, что Ильхамов очень долго, порядка 20 лет, работает в «Фонде открытого общества» (ранее – Институт открытого общества), был его представителем в Узбекистане, затем – куратором проектов по Узбекистану и Центральной Азии в Лондоне.
Данный фонд исповедует ценности открытого общества, прозрачности, борется со всякой формой коррупции, занимается даже недопущением социального и политического вакуума, при котором возможно появление коррупции.
Однако поведение Ильхамова в одном только вышеприведенном примере показывает, что скользкость и изворотливость могут иметь феноменально причудливые формы. Даже тогда, когда в XXI веке речь идет о миллиарде долларов целого народа.
Почему Ильхамов манипулирует общественным мнением (разве можно сказать иначе), скрывает свое персональное участие в определении судьбы арестованных денег? Это важный вопрос!
Касательно адвоката
24 марта этого года на сайте Узбекской службы Би-би-си было опубликовано большое интервью с американским адвокатом Брайаном Кампбеллом под названием «Получит ли Трамп миллиард долларов Гульнары?»
В подзаголовке интервью было написано, что «Брайан Кампбелл является представителем Узбекско-германского форума по правам человека, Ассоциации по правам человека в Центральной Азии, Института открытого общества и оппозиционера Санжара Умарова».
Из этого интервью вытекает, что вышеперечисленная группа наняла данного адвоката. Возникает вопрос: кто и сколько заплатил за его услуги?
О каких целях и задачах договорились стороны: адвокат и узкая группа лиц? Что было изложено в контракте между сторонами, можно ли общественности познакомиться с документом?
Можно ли обществу узнать подробности касательно устремлений, усилий и достижений данного адвоката? Ведь он, по идее, представляет интересы всего народа Узбекистана…
«Компенсация жертвам режима»
Ильхамов и компания занимаются не только блокированием арестованных денег, но и имеют некоторые планы по получению контроля над ними и их распределению.
Один из четырех представителей вышеуказанной группы – Санжар Умаров – в своем интервью от 20 апреля 2016 года для информационного агентства «Фергана» говорит, что считает себя жертвой репрессивного режима Узбекистана и имеет все права претендовать на часть арестованных денег.
При этом остальные участники этой группы до сих пор, по прошествии почти 16 месяцев, не возразили Умарову. Не сказали общественности, что «это личная позиция Санжара Умарова, но у нас, касательно распределения средств, в случае получения над ними контроля – другая позиция…»
Другие представители этой группы, в том числе Ильхамов, в интервью радио «Озодлик» в январе 2016 года говорят, что жертвы коррупции режима Ислама Каримова имеют все права претендовать на эти деньги.
Тем самым данная узкая группа уже имеет определенные представления по распределению арестованных денег. Если учесть слова Умарова и отсутствие возражений против них, то представляется, что данная группа считает себя жертвой и претендует на получение части денег.
При этом группа не предоставляет общественности никакой информации об объемах «компенсации».
Происхождение арестованных денег
Для того чтобы установить степень легитимности того или иного действия по отношению к арестованным деньгам, необходимо определить их происхождение.
Общеизвестно, что арестованные деньги были даны Гульнаре Каримовой через ее окружение в качестве взятки со стороны западных телекоммуникационных компаний, работавших в Узбекистане.
В 90-е и 2000-е годы телекоммуникационные компании в Узбекистане зарабатывали ежемесячно с каждого абонента по 3–7 долларов США, при этом связь в стране была самой дорогой в Центральной Азии: минута разговора стоила 60 центов США, а люди платили даже за входящие звонки.
Тем самым сотовые компании обеспечивали себя миллионными и миллиардными доходами, с лихвой окупая взятки размером в сотни миллионов долларов Каримовой, которая помогала им расширять рынок и услуги.
То есть, бесспорно, что в арестованном миллиарде долларов есть непосредственная доля участия в качестве пострадавших абсолютно всего населения Узбекистана. И судьба этих денег не может быть решена узкой группой людей, состоящей из четырех лиц.
Совершенно очевидно, что без максимально широкой общественной дискуссии и наивысшей степени легитимности этой узкой группе лиц брать на себя смелость влиять на судьбу арестованного миллиарда узбекистанцев – по меньшей мере аморально и постыдно.
Но, если в результате скрытых действий и манипуляционной информационной кампании данной группы лиц миллиард долларов узбекистанцев будет конфискован властями США и народ лишится этих денег, вся историческая ответственность за утрату этой немалой части национального богатства Узбекистана целиком и полностью ляжет на эту четверку.
У узбеков есть такое глубокое и сугубо ментальное понятие, как «андиша».
Почему в 32-миллионном Узбекистане никто другой не только не стремится определить судьбу арестованного миллиарда, но и не реагирует на поведение этой группы?
Потому что большинство простых узбеков, которые говорят на узбекском языке, мыслят по-узбекски и воспитаны на основе узбекской культуры, имеют чувство стыда, и у них нет той агрессивной, хищнической наглости, чтобы претендовать на определение судьбы миллиарда долларов всего узбекистанского народа.
Но все равно остается поразительным, что представители этой группы настолько ментально далеки от своего народа, как и их готовность нападать на любого, посмевшего упомянуть об их устремлениях.
Камолиддин Раббимов – политолог, ныне проживающий во Франции