Семья правозащитника из Кыргызстана Азимжана Аскарова шокирована известием о начатой им голодовке, и, зная его характер, боятся, что он доведет дело до конца.
Дети руководителя правозащитной организации «Воздух», этнического узбека из южного Кыргызстана Азимжана Аскарова, оставленного на этой неделе решением коллегии Чуйского областного суда отбывать пожизненный срок лишения свободы, невероятно взволнованы.
Аскаров, протестуя против решения суда, объявленного в Бишкеке 24 января, заявил, что начинает голодовку, отказывается не только от приема пищи, но и воды, и намерен держать ее до собственной кончины.
В переданном СМИ обращении он собственноручно написал, что после его смерти он просит не проводить вскрытия его тела, а передать его детям.
До неотвратимого остались считанные дни, поэтому все дети правозащитника, проживающие в Ташкентской области Узбекистана, тут же приехали в столицу Ташкент на встречу с журналистом Ц-1 — в надежде, что их слова будут услышаны.
«Это было настоящее счастье»
Детей у Аскарова четверо – дочь Навруза и трое сыновей – Ферузбек, Азизбек и Шерзодбек. Они очень любят отца, и вспоминают о нем с большой теплотой.
Аскаров родился в селе Базар-Курган Джалалабадской области тогдашней Киргизской ССР. Родители его были простыми колхозниками, но сам с детства мечтал стать художником.
После школы поступал в Ташкенте в училище Бенькова, однако сразу не получилось. Приняли Аскарова только во второй раз – после службы в армии. А во время учебы в столице Узбекистана познакомился со своей будущей женой Хадичой, тоже художником.
Увез ее к себе в Базар-Курган на юге Кыргызстана, где стал работать в Союзе художников. Здесь же родились дети Аскаровых, которые сейчас наперебой говорят о тех счастливых временах.
«Папа с детства любил читать, поэтому, когда ездил в Россию, обязательно привозил книги, — вспоминает Ферузбек. – У нас целая комната была уставлена книжными шкафами».
«Как-то родители выиграли тендер на художественное оформление зоны отдыха под Джалалабадом, и мы всей семьей жили там целых три месяца, это было настоящее счастье», — рассказывает Навруза.
«Отец написал много картин, они часто выставлялись на его выставках сначала во Фрунзе, а затем, когда город был переименован, в Бишкеке», — добавляют Азизбек и Шерзодбек.
«Он не мог не быть правозащитником»
В то же время, как считают дети Аскарова, будучи талантливым художником, он не мог не быть правозащитником. Очень начитанный, прекрасно знающий законы, и при этом честный, принципиальный и отзывчивый, он, как магнитом, привлекал к себе простых людей.
«Соседи постоянно приходили в наш дом в Базар-Кургане за советом, и в итоге постановили выбрать отца председателем махали», — говорит Азизбек.
Дети Аскарова к тому времени уехали учиться в Ташкент. Ферузбек и Навруза поступили, как и отец в училище Бенькова, Азизбек и Шерзодбек — в ювелирное училище. Там же нашли себе работу по специальности и остались жить у родственников матери.
Аскаров сам попросил их остаться в спокойном Узбекистане – обстановка в его родном крае постепенно накалялась.
В селе Базар-Курган, где подавляющее большинство населения были узбеки, на руководящие должности стали назначать граждан кыргызской национальности.
При этом чиновники, в первую очередь милиционеры, начали заниматься поборами и вымогательством.
Аскаров решительно боролся с такими явлениями, для чего сначала вступил в правозащитную организацию «Справедливость», а затем параллельно в 2005 году создал свою организацию «Воздух».
«Когда спрашивали, почему «Воздух», отец всегда говорил так: «Потому что правозащитники нужны, как воздух», — рассказывает Шерзодбек.
«Милиция его ненавидела»
Как утверждают дети Аскарова, больше всего отец критиковал правоохранительные органы Базар-Кургана – «за незаконные пытки, аресты, вымогательства». А те его просто ненавидели.
Начальник милиции на разводе как-то даже сказал: «Смотрите, бараны, вас сколько, а он один, и вы ничего не сможете сделать!»
Эти слова стали достоянием гласности и начальника сняли, что отнюдь не придало симпатии Аскарову со стороны правоохранительных органов.
А следом произошел другой случай – милиция арестовала человека за убийство женщины, которая на самом деле была жива. И Аскаров пришел с этой женщиной прямо в суд.
Был скандал, и опозоренные правоохранители просто рыли землю, чтобы как-то убрать правозащитника.
«За статью отца об этом случае, опубликованной в бюллетене «Справедливости», даже подал иск в суд прокурор Джалалабадской области, но в итоге процесс проиграл», — рассказывает Ферузбек.
По словам детей Аскарова, отец взяток не брал, ничего незаконного не совершал, поэтому «прижать» его было нечем. Но такая мечта у националистов была.
И она сбылась в июне 2010 года, вошедшей в историю, как вторая ошская резня между кыргызами и узбеками южного Кыргызстана.
Четверо суток побоищ тогда унесли жизни 470 человек, 74% из которых этнические узбеки. Узбеки же составили более 80% человек, осужденных за июнькие события 2010 года.
В преддверии кровавых событий
По словам детей Аскаровых, к этим кровавым событиям в Базар-Кургане готовились заранее. Начали постепенно увольнять с работы немногих милиционеров-узбеков, а в марте во временно не работающем универмаге «Ок Тайлак ота» неизвестные лица стали складировать автоматы Калашникова.
Аскаров по поводу этих автоматов официально обратился к членам правительства, курирующих юг Кыргызстана, но никакого ответа не получил.
«Когда начались события в Оше, мы хотели выехать к отцу, но тот по телефону запретил это делать, потребовал только срочно встретить на границе бабушку и сестренку Наврузу, которая приехала навестить родителей», — рассказывает Азизбек.
Дети Аскарова буквально по минутам восстановили те июльские дни и утверждают: отец и не имеет никакого отношения к тому, в чем его обвиняют, и это легко доказать.
Поражали точно в голову и сердце
По их словам, 12 июля тот дежурил в офисе «Воздуха», это видели многие. При этом толпа людей, которая преграждала путь националистам-погромщикам, собралась в пяти километрах от этого офиса — на мосту, через который проходит трасса Джалалабад-Бишкек.
В четыре утра Аскаров отправился спать домой — это в двух километрах в противоположную сторону, значит, в семи километрах от моста. А в восемь утра его разбудили соседи, сообщили, что в поле, метрах в двухстах от моста, нашли убитого участкового милиционера.
Аскаров тут же пошел в офис «Воздуха», где до обеда успокаивал собравшихся людей. А ближе к обеду в город прибежали те, кто был возле моста – они ждали погромщиков, которым могли оказать сопротивление, а прибыло несколько сотен вооруженных бандитов в масках.
Бандиты были хорошо подготовлены и стали сразу стрелять в людей, поражая их точно в голову или сердце.
Видя такую ситуацию, Аскаров призвал народ не поддаваться на провокацию и разойтись, это будет меньшим злом. Когда бандиты по наводке сотрудников местной электросети грабили и сжигали дома состоятельных узбеков, был рядом с женой.
Видимо, сам бог спас в этот день Базар-Курган от дальнейшего разгрома – около семи часов вечера пошел сильный дождь, и бандиты вынуждены были прекратить грабежи и убийства.
Но итог и так оказался страшным – более 20 погибших узбеков и больше 200 сожженных домов. Из бандитов не пострадал никто.
Мечта криминальной милиции сбылась
Задержали Аскарова, когда он пришел осматривать свой разграбленный и сожженный офис. При этом даже не задержали – вежливо пригласили в милицию. А там также вежливо попросили написать, что лидеры узбекской общины раздавали оружие.
«Отец сказал: я не видел и не слышал этого, как я могу такое написать, после чего вежливость кончилась, и отца начали избивать», — говорит Азизбек.
Правда, с милицией еще можно было договориться – та в обмен на свободу требовала отдать кассеты с видеосъемкой.
Но Аскаров не делал видео грабежей и убийств, это было физически невозможно, он только снимал фотографии сожженного офиса и раненых узбеков.
Убедившись в этом, милиция, наконец, претворила в жизнь свою давнишнюю мечту – стала фальсифицировать уголовное дело на правозащитника.
«Все, что написано в этом деле — бессовестная ложь от первого до последнего слова», — хором говорят дети Аскарова.
По их словам, тот же участковый милиционер был убит огнестрельным оружием и, скорее всего, ночью незаметно подброшен в поле.
Что касается показаний людей, осужденных вместе с Аскаровым, то те на вопрос о том, почему они подписали лживые показания, отвечают так: «сходите с нами на рентген, и увидите, что все кости переломаны».
Что говорить внукам?
Летом прошлого года в Бишкеке дети Аскарова встречались с представителями посольств Великобритании, Франции и Германии, рассказали об итогах своего расследования. Но тем, видимо, добиться справедливости не удалось.
В эти дни адвокаты Аскарова пишут апелляционную жалобу в Верховный суд Кыргызстана. И это остается последней ниточкой надежды для его близких.
Кроме, конечно, международной общественности, которая тоже может сказать свое веское слово.
А пока дети Аскарова находятся, как они говорят, в «нервном ожидании справедливости».
«Нет ничего тяжелее, чем успокаивать внуков в ответ на их настойчивые вопросы о том, когда же приедет дедушка», — вздыхают они.
Разум не победит
Азимжан Аскаров был осужден осенью 2010 года к пожизненному заключению за убийство милиционера-кыргыза Мыктыбека Сулайманова.
За прошедшие шесть лет узник Аскаров стал фигурой международного масштаба.
В июле 2015 года Государственный департамент США наградил Аскарова премией «Защитник прав человека».
В апреле 2016 года Комитет ООН по правам человека потребовал освободить Азимжона Аскарова. Эксперты ООН сослались на 41-ю статью Конституции Кыргызстана, которая гласит, что в случае ущемления прав человека национальным судом в стране действует примат международного права.
В решении Комитета ООН по правам человека подчеркивается, что Кыргызстан нарушил несколько статей Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП).
Чуйский областной суд пересматривал дело Аскарова как раз по требованию ООН, но его мнение разошлось с заключением международной организации.
Азимжан же Аскаров решил, что верить в правосудие в Кыргызстане уже нет смысла.